Тайна шотландской принцессы - стр. 30
Джейн права – им было бы лучше оставить все, как раньше. Но Майкл ничего не мог с собой поделать. Это произошло прошлым вечером, когда он увидел, как тот олух на балу смотрит на нее. Так смотрит коллекционер, когда видит прекрасную картину, от которой перехватывает дыхание.
Майкл почему-то считал – это получилось само собой, – что Джейн принадлежала исключительно ему. Ему, и больше никому. И черт его подери, если он позволит кому-либо узнать о ней больше, чем он сам.
И тем не менее вот она сидит, упрямо сжав губы, сидит близко от него в застывшей позе и всем своим видом провоцирует его задавать ей вопросы, на которые не желает отвечать.
Это приводило его в бешенство. Майкл не привык к тому, чтобы люди говорили ему «нет». Раздражение росло, он закипал и чувствовал, что вот-вот взорвется. Джейн – его помощница, черт возьми! Он платит ей деньги, обеспечивает ее безопасность и… никого до нее не допустит. Как она смеет утаивать что-то от него?
Майкла охватил знакомый шквал чувств: злость и волнение. Такое всегда на него накатывало, когда он стоял на пороге открытия. Он потянулся вперед, подхватил свою мышку-помощницу и посадил себе на колени.
– Вот так-то, – сказал он, не обращая внимания на ее гневный вскрик. – А теперь извольте рассказать мне то, что я хочу узнать.
Глава 4
Из дневника Майкла Херста
«Лондон хорош по двум причинам: там можно приобрести превосходное виски и оттуда можно уехать. Мне недостает того и другого – ведь я часто отдаю дань уважения обеим причинам. Общество меня душит, улицы отвратительно пахнут, и по ним снуют толпы прохожих. Дома мрачные, и в них отсутствует архитектурный стиль, люди пошлые и чванливые.
Не важно, как часто я покидаю Лондон, я не могу дождаться минуты, когда снова уеду. Мой дом – это мои путешествия и исследования. Они всегда с радостью ждут меня».
Джейн была потрясена. Боже, неужели Майкл схватил ее и посадил себе на колени? Ей это снится… Но нет, не снится. Она сидит в кольце его сильных рук, как самая настоящая гулящая девица.
Ей следовало возмутиться и потребовать отпустить ее сию же минуту, но, непонятно почему, Джейн ничего этого не сделала. А просто смотрела на него.
Ей приходилось работать в тяжелых условиях, в местах, не тронутых цивилизацией, а ее работодатели были порой грубыми и невоспитанными людьми. Она завоевала репутацию твердой и невозмутимой помощницы и никогда не проявляла своего женского начала, избегая тем самым всевозможных неприятностей.
И вот она сидит на коленях у Майкла Херста и молчит, не в состоянии вымолвить ни слова протеста. Да она и не знает, что сказать. Ситуация необычная. В ее жизни она всего один раз лишилась дара речи, и это также было связано с Херстом.