Тайна родового древа. Исторический роман - стр. 4
Сергей Иванович, не помня себя, с криком ужаса выскочил из воды и, в чём был, сопровождаемый призраком монашки, помчался к дому, не чуя под собой ног.
Всю оставшуюся ночь, дрожа от пережитого ужаса, он полными стаканами пил водку, которая на него совсем не действовала, оставляя разум абсолютно трезвым, вскрикивал от прикосновения рук служанки, смазывающей огромные ссадины на его спине лечебным снадобьем, и думал, думал, думал в панике: что же теперь делать?
К утру Сергей Иванович твёрдо созрел в своём решении осушить и сровнять с землей проклятый пруд. Но сначала вытащить оттуда тело продавшей Сатане душу монашки и похоронить, вбив в её грудь осиновый кол.
С того же дня все свободные людские силы были брошены на это.
Вода откачивалась из водоёма, бьющие родники отводились в сторону, а образовавшаяся огромная яма засыпалась грунтом.
Тело монашки на дне найдено не было. Не нашли, впрочем, и её платка с золотом. Из-за чего помещик Пантелеймонов всё чаще думал о том, что, может, и не утопла она вовсе, а своими шельмовскими происками нагнала на него сильный морок. И теперь так изводит его, что он покоя не знает, а только день и ночь думает о ней.
Семья помещика также страдала из-за мистического образа монашки, призраком поселившейся в доме. Она бродила по длинным коридорам, заходила в комнаты и могла проникнуть в любое помещение огромной усадьбы.
Больше всех от прижившегося в доме привидения доставалось детям помещика, которых монахиня сильно пугала своим внезапным появлением в ночи. Она усаживалась на край их кровати, поправляла малышам одеяла и пела колыбельные песни, похожие на заунывные плачи, но дети не засыпали под них, а, наоборот, истошно кричали от страха.
Однажды жена помещика, Катерина Андреевна, прибежав в спальню детей на внезапный их вопль, встретилась с привидением нос к носу. Одновременно и призрак, и жена помещика от этого столкновения завизжали так, что вся дворня проснулась, а барыня с тех пор слегка тронулась рассудком.
Дурная слава имения Пантелеймоновых день ото дня всё стремительней ползла по округе, и люди, приукрашивая события и передавая их из уст в уста, добавляли в эти и без того жуткие истории свои домыслы.
– Говорят, – полушёпотом, нагоняя жути на свою соседку, рассказывала деревенская баба, – эта монахиня приходит к помещику, цокая копытами, каждую ночь, скидает с себя мантию и ложится с ним на пуховые перины, чтобы почивать вместе с господином.
– Ах, – прикрыв ладонью рот и ужасаясь, вскрикивала та, – бедный Сергей Иванович, да как же сердце-то его выдерживает такую напасть?