Тайна Пушкинской улицы - стр. 18

– Ничуть, – хмыкнул глава компании, получая очередную депешу из Вадуца. – Видишь, что творится? Мы не можем позволить себе лишних трат. Кстати, хорошо, что напомнила. – Отделение массивного стола с украшением из змеевика хранило конверты различной величины, предназначенные для выплаты сотрудникам денежных знаков, соответствующих их профессиональному уровню.

Из нутра вынырнул один и переместился к краю.

– Твой.

Леночка ждала подвоха. И правильно делала. То, что её ожидало, было самым дерзким предположением.

– Ещё один сюрприз? – улыбка с трудом держалась на красивом лице. – Я должна на эти деньги купить себе проездной? Здесь даже на бензин не хватит.

– Значит нужно будет научиться ходить пешком. Одна остановка – это немного. А машину можно продать.

– Что?! – не выдержала фарса Елена, сорвав голос. – Она принялась метаться по кабинету, как разъярённая тигрица, внезапно потерявшая вкус к жизни. – Я как – никак специалист по связям с общественностью!

– Ну, на счёт общественности ты погорячилась. Во всём остальном, отдаю должное.

Желая окончательной расстановки приоритетов, Вадим встал с кресла и насильно усадив туда Леночку, в свою очередь, положил руки на её не по – рабочему обнажённые плечи. Щека коснулась щеки. – И если честно, мы оба знаем, – отметил глава компании, – что с такой работой, ты должна платить мне. За практику.

Леночка закричала, бросила букет в окно, разорвала билеты в оперу и, швырнув деньги со словами “Тогда получи”, вышла из кабинета, постаравшись изо всех сил хлопнуть дверью. Здание дрогнуло, но устояло.

Сбылся самый страшный сон Елены. Наступала нищета.

Белый пух, с коричневыми твёрдыми чешуйками, прибитый к земле и гонимый по ней разгульным ветром, скатывался в желтовато – серые шары, блуждающие в пыли и находящие себе укрытия около лавок и бордюров. Тополя веселились. Обласканные солнцем, они спешили насладиться им и запомниться всякому до наступления следующего неизвестного на погоду лета.

И кабинет вскоре наполнился пухом. Завоевав бульвары и сады, он доставлял радость детям, делая жизнь аллергиков невыносимой. Первые играли в тёплую пушистую зиму, вдруг вернувшуюся без мороза и шуб, вторые – не в состоянии оценить природной красоты, приписывали своей болезни аристократические корни.

Неожиданно ворвавшаяся масса пушистых комочков, подхваченных порывом, закружилась посреди комнаты, к удивлению Вадима, концентрируясь и образуя маленькую человеческую фигурку. Мужчина не верил глазам. Когда те, устав вглядываться, моргнули, в кресле напротив уже расположился мальчик Ян, не в пример первой встрече.