Тайна - стр. 23
– Папка! – крикнула Оля в темную пугающую пустоту.
Никто не отозвался. Но дом не молчал: поскрипывали под ногами половицы, дребезжало под ветром оконное стекло, скрипнула от сквозняка дверь, в углах шуршали и попискивали мыши. В доме, затянутом паутиной, с вылезшими из стен неряшливыми космами пакли, с травой, проросшей в щели пола, шла своя неведомая, потаенная скрытная жизнь. Даже Олю охватила зябкая тревога. А Вася пристроился за ее спиной и вздрагивал от каждого шороха.
Отца они нашли в дальней комнатушке, похожей на чулан. В темноте слабо синело маленькое окошко, в которое стучал разгулявшийся ветер. Иван неподвижно сидел в темноте за столом. Перед ним стояла полупустая бутылка самогона. Он был мертвецки пьян.
– Папка, папка! – затеребила отца Оля. Он слегка дернулся, очумело заозирался вокруг, потом взгляд его остановился на детях, он моргнул, присмотрелся и блаженно улыбнулся:
– Касатка!
Иван, наконец, понял, что дети ему не почудились, а пришли на самом деле, но все же никак не мог взять в толк, что произошло.
– Что стряслось, касатка? – спросил он, еле ворочая языком, слова у него выходили свистящие и непонятные.
Оля не сразу разобрала, что он сказал.
– Можно мы у тебя переночуем? – спросила девочка.
Но Иван уже заснул – на всю комнату раздавался прерывистый храп.
Оля вдруг замерла, напряглась. Васе даже показалось, что у нее стали светиться в темноте глаза. Она подошла к отцу, обняла его и начала просить его каким-то низким, незнакомым голосом, точно повторяя молитву:
– Батюшка, родненький! Пожалуйста, больше не пей! Ты такой хороший, добрый… Больше не пей, очень тебя прошу, не пей, не пей, не пей…
– Он тебя не слышит, – испуганно прошептал Вася.
Оля покачала головой и продолжала негромко говорить все тем же низким, чужим голосом:
– …Не пей… зайди вино за холмы и горы… привяжись к лихому человеку, который добра не сделает… во веки веков отвяжись…
Васе плохо было слышно, он боялся темноты и чужого голоса сестры. Он посмотрел на сестру, на отца и почему-то заплакал…
А в доме Анны между тем разгорелся скандал. Виктор, так и не сумевший найти выхода своей ярости и выпустить пар, зато успевший хорошенько опохмелиться, по какому-то пустяку прицепился к женщине. Но она и сама была зла и раздражена из-за того, что дети сбежали, и виновником этого считала сожителя. Сначала они вяло переругивались, затем Виктору это надоело, и он дал ей оплеуху. Анна терпеть не стала и, схватив первое, что попалось под руку – какую-то миску, швырнула ее в сожителя, попав ему точно в лоб. В Викторе тут же проснулся зверь. Анна отлетела к стене, а затем кубарем покатилась по горнице.