Тайна «Лунной сонаты». Пленники любви - стр. 45
– Ты хочешь поздравить меня, но ты как будто не рада всему происходящему, – спросила она, не скрывая своего удивления, – о чем же печаль твоя, ведь в целом мире нет человека счастливее, могущественнее и прекраснее меня. Так чего желаешь ты и о чем печалишься? – продолжала царевна задавать вопросы.
– Не знаю, – уклончиво ответила тетушка, – когда человеку много дано, с него много и спросится, а каждый ли умеет распоряжаться тем, что ему дано богами? Страсти, разрывающие твою душу, вознесут до небес или погубят тебя, многие из тех, кто рядом будут, пострадают от этого страшного дара.
Как странно здесь в этот час звучали ее речи, кем бы она ни была, в это не хотелось верить, да и понять ее таинственные слова было невозможно.
– По – твоему я неразумна? – с обидой спросила племянница.
– Разум слишком слабый помощник, он бессилен порой, – говорила она, в голосе волшебницы звучал приговор.
Если бы они не были близкими родственницами, то Медея подумала бы, что та завидует ей и желает зла. Но на самом деле это было не так. Не было для нее более близкого и родного человека в мире.
Тогда что же ей известно такое, отчего дочь Солнца никак не может опомниться и так грустит?
– Но ведь богини выбрали меня, – еще пыталась убедить ее или себя саму Медея.
Разве она не могла не надеяться на лучшее? Царевна порядком растерялась после всего услышанного, и не знала, что думать обо всем этом.
– Богини выбрали тебя, – насмешливо согласилась Цирцея, – только у них свои дела и свои игры – ты для их интриг больше подходишь, чем кто-то иной, от этого мне и страшно за тебя, радость моя.
Теперь Медея испугалась за тетушку. Она так вольно и так непочтительно вела себя с богинями, что заслужила наказания.
Зачем же она вызывает на себя гнев, что она хочет сказать и что сделать после всего этого? От таких мыслей странно сжалось ее сердце, но ощущала она это только одно мгновение.
Радость оказалась сильнее, и в следующий миг она была уже уверенна, что тетушка испугалась больше за себя, ведь она станет ее главной соперницей в чародействе, и это скоро будет видно всем. Вот она и хочет любыми путями запугать и остановить царевну. Сейчас, когда она в самом начале пути, когда все только начинается, этому не бывать, – размышляла чародейка. Она почувствовала новый прилив сил, и уверенность ее удвоилась.
Это поняла и Цирцея, уж она ли не умела читать чужих мыслей, не знала, что у других творится на душе? Она понимала, что пришла сюда напрасно, и добрые ее намерения обернуться полным провалом.
Дочь Солнца еще раз убедилась в том, как слепы и глухи бывают те, кто даже овладел какими-то секретами магии. Что же, Боги видят, что она сделала все, что могла. Она рисковала навлечь их гнев на свою душу, но ничего не вышло, и пора бы удалиться с чувством исполненного долга.