Тайна Ирминсуля - стр. 63
– А продажного судью Белый, то есть, уже Чёрный Некромант наказал так. Выпустил его душу из посоха и спрашивает: «Ну что, осознал свои грехи?» «Осознал и каюсь, о господин!» – судья упал на колени. «Как думаешь искупить?» – «Буду верой и правдой служить людям!» А Некромант и говорит: «Это ты хорошо придумал! Назначаю тебя Вестником! Любой, кто потребует помощи и готов будет заплатить за неё, сможет вызвать тебя. Ты же станешь гарантом сделки и будешь искать того, кто сможет выполнить волю заказчика. И до тех пор, пока сделка не будет завершена положительно, ты будешь не свободен». «Сколько мне служить?» – спрашивает судья. «Столько лет, сколько ты скопил себе сибериусов на взятках!» – сказал Некромант и захохотал. А у судьи-то, и вправду, после смерти нашли целую комнату с сундуками, набитыми золотыми монетами. Так что быть ему Вестником до скончания мира!
И как вынес свой приговор Некромант, стукнул посохом – и обрёл новую плоть судья, стал Вестником. Говорят, что видеть его могут только тот, кто вызвал его, и тот, кого нашёл Вестник, чтобы исполнить данный обет… Вода готова, госпожа!
Жанетта помогла Мариэль снять нижнюю рубашку и залезть в лохань, в которой можно было усесться, скрестив ноги или согнув в коленях.
Вода божественно ласкала тело, и Маша застонала от удовольствия, откинувшись спиной на тёплую деревянную стенку. Жанетта помогла вымыть волосы ароматным мылом, потереть спину и хотела взяться за руки, но Маша грозно рыкнула:
– Я сама!..
Служанка обиделась, но ненадолго, потому что Мариэль стала рассказывать про события у де Трасси, умолчав о поцелуях в гроте, и служанка повеселела. Питалась она интересными новостями, что ли? Так подумала лениво Маша, нежась в тёплой воде, пахнущей травами.
После купания Жанетта хотела было помочь высушить тело, но Маша попросила:
– Оставь, хочу чувствовать влажное тело. Словно живая по-настоящему…
Выполнив все последние обязательства, служанка напоследок поправила одеяло, в которое укуталась Маша, собираясь ещё немного пободрствовать за чтением дневника Мариэль; подбросила поленьев в камин, усилила свет от лампы на подставке в изголовье кровати, чтобы удобнее было читать; сделала книксен, пожелала ночи, наполненной прекрасными снами, и, наконец, ушла.
Маша погрузилась в чтение дневника.
Записи Мариэль, её чаяния и мечты оказались примечательными, а каждая страница могла стать компроматом, который искала Маша. И чем дальше, тем записи становились всё откровенней, повествуя о таких вещах, о которых Маша не догадывалась, а мама ей об этом не рассказывала. Даже жарко стало от фантазий Мариэль…