Тайна горного озера - стр. 30

О чем вовсе не забыл его друг по кочевной жизни.

– Вот и доуправлялись, – стекла слеза по щеке, ставшего совсем дряхлым стариком, Оссендовского, – сам пришел ко мне покойником, да и я недалек до того.

Нахлынувшие воспоминания снова и снова возвращали его в прошлое.

Помнит он до мелочей, как пришли сведения о походе на них сибирской народной революционной армий во главе с Блюхером.

Вместе с тревожным известием тогда наступила настоящая паника – побежали в рассыпную слабые духом.

Помнит Оссендовский и то, как решился Унгерн на бой с красными.

Правда, накануне направо – налево казнил предателей. Давил их как крыс, бегущих с тонущего корабля.

Ну а самой развязки Фердинанд не застал.

Был уже далеко от тех мест, где в последний раз испытал Унгерн свою судьбу на поле брани.

А до этого заставил привезти в свою юрту древнюю старуху-гадалку, знаменитую на всю здешнюю округу. Строго глянул в ее полумонгольские-полуцыганские плутовские, несмотря на возраст, глаза:

– Гадай, бабка. Говори всю правду.

А у самого словно бушевал пожар во взгляде. Так и пылал от возбуждения высокий генеральский лоб. Топорщились, словно у молодого, как пики – рыжие усы.

Правда, кое-что напоминало о всех прожитых в последние годы передрягах и волнениях. Не остались они обойденными стороной. Теперь был барон уже не таким, как прежде.

Выглядел совсем худым, ни дать, ни взять – как покойник.

Одно и оставалось – лишь, высохшая кожа да кости.

И все же, еще как будто черт в нем сидел – так и перла энергия через край.

Явно, опасаясь возможной и страшной расправы, усердно гадала генералу старуха.

Ведала:

– Если словчит, не пожалеет ее диктатор, не задумываясь, срубит голову шашкой, чей эфес золотом горит на поясе голубого расшитого халата.

Жутко было глядеть, как прорицала, билась в судорогах и жгла на углях птичьи кости И все выходило, что отвернулось счастье от барона.

– Вот где судьба! – разошелся, услышав предсказание, Унгерн. – Но смерть меня и так всю жизнь преследует. Видать, не жить больше. Только я и этого не боюсь.

Щедро наградил старуху.

С Оссендовским же долго после этого секретничал барон.

Все обсказывал:

– Куда везти поляку «золотой обоз». Где спрятать до лучших: времен, чтобы, когда понадобится, обеспечить средствами вновь возродившийся, основанный им буддийский военный орден.

Пошел затем барон на красных, а друг его неразлучный – в другую совсем сторону, чтобы потом услышать, как был казнен Унгерн той же осенью красными.

– И вот надо же – вновь перед ним стоит, отчета требует барон Роман Федорович… – шепчут губы старика.