Тай. Его одержимость - стр. 40

Сейчас я могу говорить об этом, но никто никогда не спрашивает. Мы вообще не обсуждали с сестрами зверства отца. Мне до сих пор снятся кошмары того дня. Я хотела умереть, лишь бы эта боль прекратилась. Но она не прекращалась. На протяжении нескольких месяцев, пока все сросталось и заживало. Врачи говорили, что мне повезло, что я буду как новенькая и скоро смогу поехать домой. А я хотела кричать, что не хочу! Лучше бы я не очнулась от наркоза. Я не хотела обратно в этот кошмар. Мне кажется, я выжила только благодаря мечте о том, что я стану свободной и сбегу. До сих пор я хочу только этого — свободы.

Тай молчал. Просто смотрел на меня немигающим взглядом, а потом шумно выдохнул и провел ладонями по лицу.

— Пздц. Мне жаль.

— Мне не нужна твоя жалость, Таймас. Просто знай, что бы ты ни планировал со мной сделать, я уже это все проходила.

— Не переживай, я очень изобретательный, льдинка.

Дальше до квартиры мы ехали молча.

18. 18

Глава 18

Тай

Я смотрел на Эльзу, и что-то с треском ломалось у меня за грудиной. Я пытался дышать, но такое чувство, что мне битого стекла напихали в нос и рот. От ее рассказа меня начало бить мелкой дрожью. Даже в самом кошмарном сне такое вообразить нереально. Тупо пялился на ее профиль, а в голове слова ее рассказа. Через какое дерьмо прошла эта девчонка. Мне самому несчетное количество раз хотелось ее придушить, но бить беззащитную девушку… Блть. Стиснул руки в кулаки. Я убью ее папашу голыми руками. Он ответит за каждый удар, за каждую секунду боли и страха.

Внутри такой ураган. Я и сам хотел ее сломать. Меня до зубного скрежета бесило ее неповиновение, я привык к другому. Обычно бабы сами на меня вешаются, мне даже не приходится прилагать усилий. Стоит показать пальцем, и любая опустится на колени, чтобы отсосать. Я привык к этому. но Эльза другая. В ней такая сила воли, любой мужик позавидует. У нее стержень вольфрамовый внутри, хрен согнешь. Она сказала, что ей не нужна моя жалость. Но я не ее жалею. Я жалею о том, что она мне раньше не рассказала, чтобы я свернул шею ее отцу-ублюдку.

Я ее сломаю. Точнее, не саму Эльзу, а все ее стены, которые она выстроила вокруг себя. Она научится мне доверять, выбора ей не оставлю. И мне пох*р на все! На то, что она не целка, что залетела от другого, что сбежала. Я все готов стерпеть, и пусть только кто-то заикнется насчет этого. Я никогда не был ценителем девственниц. Не заводят они меня. Думают, раз они сохранили себя, то мы, мужчины, автоматически им что-то должны. Ни хрена! Никто никого не насилует, все по согласию, трахаться любят все. А кто говорит, что это стыд и срам — безбожно врут либо их никогда качественно не драли.