ТАСС уполномочен заявить… - стр. 26
– Вы убеждены, они его не убили? – спросил Славин.
– Я выскочил из квартиры на балкон, мне все видно было… Он ушел, потому что они бежали вниз по переулку и никого перед ними не было. А когда они добежали до конца переулка, стрелять не стали, видимо, он махнул проходными дворами, там их много, – сказал Дулов.
– Проверили?
– Да. Если б они его убили, по радио сообщили непременно: нас лягнуть не преминули бы, – убежденно сказал Дулов. – Наверняка ушел.
– Он седой был? – спросил Славин.
– Да и не поймешь… Пегий, – ответил Архипкин. – А может, блондин, выгорел, может…
– Одет был во что?
– Как во что? – удивился Архипкин. – В костюм.
– Это я понимаю… Какого цвета костюм? Старый или новый? В галстуке? Или нет?
– Вот напасть-то, – вздохнул Архипкин, – ну, ей-бо, как отшибло…
– Шрама на лице не было?
– Шрама не было. Рука у него, правда, беспалая. То ли одного нет пальца, то ли двух – это я заприметил.
– Вот это уже важно. Он вам что-нибудь говорил?
– Ничего не говорил. Только сначала шепнул, мол, мужчина, подмоги…
– Как?! «Мужчина»?
– Или «мужчина», или «человек», точно сказать не могу.
– Если сказал «человек» – значит, украинец, – заметил Дулов.
– Не обязательно, – возразил Славин. – Мой друг, чистокровный русский, воронежец, обычно говорит, обращаясь к друзьям, «человек», «человече»… Голос какой? Испитой? Хриплый? Или нормальный?
– Хриплый голос, это вот точно, хриплый…
– А приметы так и не можете припомнить?
– Ей-бо, не могу, зачем зазря в грех вас вводить?
…Славин вернулся в кабинет, обложился справочниками: он искал бары, где играли в бильярд, особенно в районе вокзала. Нашел четыре: «Веселые козлята», «Неаполь», «Касабланка» и «Лас Вегас».
Потом снова пригласил Архипкина.
– Олег Карпович, – спросил Славин, – вы в бильярд умеете играть?
– Плохо. С шоферами, бывало, погоняешь, шутки ради…
– Придется вам со мною поиграть.
– Да у нас не стол, а смехота одна.
– Мы с вами не в посольстве будем играть. В городе.
– Так в городе бильярды только в вертепах, нас упреждали…
– Вдвоем не страшно, – сказал Славин, подмигнув Архипкину. – Как, Олег Карпович?
– Если надо, значит, надо, – степенно ответил тот.
– Теперь вот что, – продолжил Славин, – мы с вами будем искать «беспалого». Но, быть может, нам повстречается другой русский, я вам его покажу. Поговорите с ним, ладно?
– Не советский? – спросил Архипкин.
– Эмигрант. Власовец, – ответил Славин.
– Я с таким псом и говорить-то не стану. Душить его надо, я супротив их дрался в Бреслау, ну нелюди, ну зверье…
– Если мы найдем «беспалого», тогда все в порядке, а если надо к нему подкрадываться, тогда, боюсь, придется вам поговорить с тем как раз власовцем, который стоял против нас именно во Вроцлаве… Не судите только всех эмигрантов одним судом, Олег Карпович. Один добровольно продался немцам, сам к Власову пошел, а сотню-то принудили… Все понимаю, вы правы, оправдать такое невозможно, но и среди них есть разные люди.