Таракашка в моей голове - стр. 32
Вышли на Невском, недалеко от Московского вокзала. Тайка замерла, обозревая эту панораму. Невероятный, потрясающий, восхитительный, помпезный – Невскому можно было подобрать массу эпитетов, но она сейчас не могла произнести ни одного, просто стояла, широко открыв рот и глаза.
– Пошли, – потянул ее Серега, – я тут прикольное место знаю.
Он увел ее немного в сторону, через дорогу. На Лиговский проспект.
– Тут есть маленькая кафешка, считай кондитерская, – рассказывал по пути. – Но у них такая фишка, они специализируются на завтраках всех столиц мира. То есть, ты там заказываешь не блюдо, а сет – московский завтрак, парижский завтрак, брюссельский завтрак.
– Фигасе, а что входит в брюссельский завтрак? – удивленно и радостно спросила Тая.
– Кажется, что-то рыбное, не помню. Я совершенно точно буду техасский!
Серый знал, что говорил. Яичница, купаты, горячий картофель фри и арахисовая паста – мечта любого мужика после перелета. Тайка выбрала парижский завтрак и наворачивала круассаны с джемом. Сережка смотрел на то, с каким аппетитом она поедает слоеные плюшки и искренне радовался. Терпеть не мог всю эту ерунду про «мне надо беречь фигуру».
Вышли из кафешки сытые и довольные.
– Пошли. Тут до Эрмитажа три километра, – Сергей указал рукой в нужном направлении. – Как раз к двенадцати дойдем.
– К двенадцати? – Тая недоуменно посмотрела на часы. – Ты что, три километра хочешь идти два часа?
– Тая! – подарил ей насмешливый взгляд. – Ты в Питере!
Что он хотел сказать, она поняла уже у Аничкова моста:
– Офигеть, какие они классные! – она бегала вокруг скульптур коней и их прекрасных укротителей. – Серенький, подожди, я хочу нарисовать.
– Давай сфоткаем в разных ракурсах?
– Нет, это не то! – она достала скетчбук и карандаш и принялась делать наброски.
– Обрати внимание, – Серый терпеливо стоял рядом. – Те лошади, что смотрят в сторону Адмиралтейства – подкованы, а эти две – нет.
– А почему? – Тая даже блокнот опустила, удивленно уставилась на Серегу.
– Товарищ Клодт это не объяснял! – развел руками. – Наверное, в его время все и так все понимали, – повертел головой. – Есть предположение, что там, на Литейном, были мастерские кузнецов, и вот, дескать, от кузнецов уже едут подкованные лошади, – помолчал, задумался. – А может, намек на укрощение.
– Блин, – Тая растерянно оглянулась, обошла скульптуры еще раз, – сейчас немного свет набросаю!
– Давай я видео сниму, – Серый достал смартфон, – если тебе фотографии мало.
– Да! – а сама уже снова уткнулась в альбом.
Про этих коней была еще одна похабная байка. У одного из них там, где живот переходит в хвост, можно разглядеть лицо. Поговаривали, что так Клодт изобразил любовника своей супруги. Однако этого Серый Тае показывать не стал, повернул ее лицом на Аничков дворец.