Тараканы - стр. 40

– Если это так важно, то я выросла во Фредрикстаде.

– Я так и подумал, когда вас услышал, – сказал он, подмигнув.

Изящная тайка в холле запрокинула голову, сидя на стуле, и впрыскивала себе в очаровательный носик какой-то спрей. Харри деликатно кашлянул, она вздрогнула и смущенно захихикала, с глазами, полными слез.

– Простите, но в Бангкоке очень грязный воздух, – сказала она.

– Я это заметил. Не дадите ли мне номер шофера?

Она покачала головой и шмыгнула носом.

– У него нет телефона.

– Ну что же. А жилье-то у него есть?

Его шутка ей явно не понравилась. Написав на листке адрес шофера, она подарила ему на прощание едва заметную улыбку.

Слуга уже стоял в дверях, когда Харри шел по аллее, направляясь к резиденции посла. Он проводил Харри через две большие комнаты, изысканно обставленные мебелью из тростника и тика, и вывел через террасу в сад, разбитый позади дома. Орхидеи полыхали желтым и синим, а под сенью больших раскидистых ив порхали бабочки, словно вырезанные из цветной бумаги. Возле бассейна в форме песочных часов они нашли жену посла, Хильде Мольнес. Она сидела в плетеном кресле, одетая в розовый халат, перед ней на столике стоял такой же розовый коктейль, и ее солнцезащитные очки закрывали пол-лица.

– Вероятно, это вы – инспектор Холе, – проговорила она с твердым «р», что выдавало в ней уроженку района Суннмёре. – Тонье позвонила мне и сообщила, что вы направляетесь ко мне. Хотите что-нибудь выпить, инспектор?

– Нет, благодарю.

– Напрасно. Знаете ли, следует пить в такую жару. Вспомните о балансе жидкости в организме, даже если вам не хочется пить. Здесь слишком быстро происходит обезвоживание.

Она сняла очки; глаза у нее, как Харри и предположил при виде ее черных как вороново крыло волос и смуглой кожи, оказались карие. Живые, но покрасневшие. Горюет или напилась с утра, подумал Харри. Или и то и другое.

Он прикинул, что ей на вид сорок с небольшим, но выглядела она превосходно. Чуть поблекшая красавица средних лет, из высшего слоя среднего класса. Кажется, он видел ее раньше.

Харри уселся в другое плетеное кресло, которое тотчас прогнулось, облегая тело, словно только его и дожидалось.

– В таком случае я бы выпил воды, фру Мольнес.

Она отдала распоряжения слуге и, махнув рукой, выпроводила его из сада.

– Вам сообщили, что вы можете увидеть вашего мужа?

– Да, благодарю, – сказала она.

Харри отметил резкие нотки в ее голосе.

– Мне наконец позволили увидеть его. Человека, с которым я прожила в браке двадцать лет. – Ее карие глаза потемнели, и Харри подумал, что, пожалуй, правильно говорят, будто к берегам Суннмёре в свое время прибило немало португальцев и испанцев, потерпевших кораблекрушение.