Таня Гроттер и посох волхвов - стр. 35
Сложив крылья, птица упала вниз. Человеческое лицо птицы оказалось против Таниного лица.
– Найди и верни то, что украдено у нас! Или гибель всем, правым и виноватым! Мы уже идем – и горе, если наш путь закончится скорее, чем мы получим то, что принадлежит нам по праву! Это говорю я, Симорг! – услышала она не то птичий, не то человечий крик.
В следующий миг Горбун с Пупырчатым Носом уже ползал по стеклу, стирая отражения. Быстро, точно паук, цепляясь за трещины стекла, он спустился вниз, почти под срез зеркала, и, выглянув из-за него, снова расхохотался. Его стеклянный смех брызнул осколками стакана, и все исчезло.
Очнувшись, Таня поняла, что стоит у шкафа и разглядывает в зеркале свое отражение.
Не успела Таня вернуться к докладу, как в склеповском шкафу ожил зудильник.
– Мамочка моя бабуся! Это я – всеми любимый Баб-Ягун… Матч длится уже почти четверть часа, а я помалкиваю себе в тряпочку! Думали, отделались от моей болтовни, наивные! Просто я плохо закрепил рупор, но сейчас джинны наконец обнаружили его в песке. Одного даже шарахнуло – бедняга не подозревал, что на рупоре стоит блокировка от нехороших слов! А что еще так мучительно хочется шепнуть в рупор, если ты ангарный джинн, ночующий в пустой водочной бутылке? Но вернемся к нашим музам… Да-да, наш сегодняшний матч именно с ними – с музами из сборной Греции! Они никогда не были в первой пятерке, но всегда играли стабильно, так что расслабляться не приходится. К тому же прошу заметить, что муз всего девять. Команда упорно играет в усеченном составе. Говорят, в прошлом году профессор Флянг из карьерных соображений пытался замаскироваться под десятую музу – музу доноса – и влиться в женский коллектив, но его выдали ослиные уши. К тому же он зачем-то подвязал себе крылышки…
В зудильнике что-то захрипело, послышалось шипение и тот особый, ни на что не похожий звук, который бывает, когда дракон выдыхает пламя. Кто-то из зрителей громко вскрикнул. Некоторое время Баб-Ягун молчал: слышно было лишь, как ревет двигатель его пылесоса, а сам играющий комментатор сломя голову мчится куда-то.
Прошло немало времени, прежде чем Таня вновь услышала его голос:
– Прошу прощения, я вынужден был вмешаться. Гоярын и дракон муз Пифон едва не разорвали друг друга на сотню маленьких дракончиков. Кажется, в лопухоидных милицейских протоколах это называется «взаимная неприязнь». Бр-р! Этот Пифон мне будет теперь по ночам сниться! Кто не видит: больше всего дракон муз похож на чудовищного удава с крыльями, шипами на морде и четырьмя расходящимися усами. Никогда не встречал дракона, так сильно смахивающего на крылатую змею! Вы видите, что его чешуя почти не блестит, а точно переливается? Даже отсюда видно, что она пропитана ядом! Коснешься такой чешуйки, и все – некролог в «Сплетнях и бреднях» обеспечен. Черная рамка и обалденный запах типографской краски за счет редакции… А уж зубки у Пифона, я зверею! Они полые внутри, как у гадюки, и тоже ядовитые. По слухам, если засеять этими зубами борозду – вырастут свирепые воины. А уж тяпнет – сразу пылесос отбросишь. Теперь я понимаю, почему Ягге давала вчера вечером всей команде какой-то вонючий вар! Это было противоядие… Мерси, бабуся! Жаль, что я вылил свою чашку под кровать…