Таня Гроттер и Исчезающий Этаж - стр. 32
«Но скоро все это кончится!» – подумала она. Быть не может, чтобы после такого письма Сарданапал не разрешил ей вернуться в Тибидохс. А раз так – прощайте, Дурневы! Здравствуй, высшая школа волшебства!
Глава 4
Тридцать четыре пожарных
Проснуться ночью иногда приятно. Полежать, посмотреть в потолок, подумать о чем-нибудь. Или даже посидеть на кухне и выпить тайком чашку какао. Но за одним исключением – если просыпаешься не от жуткого вопля тети Нинели, как это случилось под утро с Таней.
Таня рывком села на диване, спросонья не понимая, кто вопит и почему. Потом вскочила и кинулась в спальню к тете Нинели. Тетя Нинель, с головой накрытая Черными Шторами, в ужасе визжала и барахталась. Дядя Герман бестолковым козликом прыгал рядом, не зная, с какой стороны подступиться и вообще смутно представляя себе, что происходит. Не прошло и минуты, а тетя Нинель уже походила на кокон редкой бабочки.
– Герман! Сделай что-нибудь! Разрежь их, я задыхаюсь! Скорее! – кричала тетя Нинель.
Окончательно растерявшийся депутат стал сдирать со стены острый ятаган, который ему подарили на приеме в посольстве Турции. Руки у него даже не дрожали, а ходили ходуном. Таня поняла, что еще секунда – и вместо одной сварливой тетки у нее появится целых две. Шторы в ожидании этого язвительно похихикивали.
– ГЕРМАН!!! Разрезай! – снова завопила тетя Нинель, черным коконом катаясь по кровати. Кажется, она не представляла, что ей угрожает. Она боялась штор, а надо было опасаться дяди Германа.
Самый добрый депутат вытаращил глаза и с безумным видом занес ятаган. Нужно было срочно вмешаться.
– Дрыгус-брыгус! – вполголоса пробормотала Таня, незаметно выпуская зеленую искру.
Это простенькое, часто применяемое заклинание отлично срабатывало как против привидений, так и против несложных биовампиров вроде штор. Недаром Медузия обучала ему на первом же занятии по нежитеведению. Шторы мгновенно обмякли, и тетя Нинель смогла выбраться.
– Уф! Я снова могу дышать! – обрадовалась она, но внезапно завизжала, увидев над собой дядю Германа с занесенным ятаганом и зажмуренными глазами.
Дурнев был бледен и решителен. Правда, его колотила такая дрожь, что блестящее лезвие прыгало у него в руках, представляя явную опасность как для самого дяди Германа, так и для окружающих.
Следующие пять минут ушли на то, чтобы обезоружить самого доброго депутата и убрать ятаган в ножны.
– Что это было? А, понятно… Я плохо повесила шторы. Они упали с карниза, я запуталась в них и едва не задохнулась… Но только как они могли так далеко отлететь от окна? – простонала тетя Нинель, выдвигая ящичек с лекарствами.