Танкисты. Новые интервью - стр. 52
Ну, здесь началось. Ободрать нормально она его не может, сготовить тоже. Смотрю – зовет меня в палатку.
У нас по Смоленску зайцев очень много. Мы с батей частенько их стреляли. Так что практики хватало. Мать как готовила зайца: если уксус есть – его нужно ночь в нем вымачивать. Мы, бывало, принесем с отцом пару-тройку зайцев – она сготовит. Ночь полежит – так он буквально ползет.
Я его разделал, выпотрошил, и она меня отпустила. Пришел, сижу рядом. Они о чем-то разговаривают. Потом Богданов кричит ей:
– Ну что там, Маша, готово?
– Да, готово, сейчас несу.
Накрывает она нам поляну и потом подает зайца на сковороде, разрезанного на куски. По рюмке приняли и сразу по кусочку зайчатины, пока горячее. Гляжу – оба сморщились и положили назад. Я тоже попробовал – подошва от сапога, а не заяц. И все бы прошло хорошо, но Маша заходит опять с вопросом:
– Ну как вам мой зайчик?
Полковник и генерал смолчали, а я, дурак, ляпнул:
– Да кто ж так зайца делает, его ж в рот не возьмешь.
Она как вспыхнет и бегом. Слышно, как ревет в своей палатке… В общем, у Богданова настроение тоже ни к черту, говорит:
– Ну, что там у вас еще есть?
– Да вот представление на ребят…
– Оставляй. Я их отдам кадровику или сам отправлю дальше.
– Есть, товарищ генерал.
И оставил ему все. Мы уехали, тот начал рассматривать… Хрен нам, а не Герой. И мой комбриг давай писать в Верховный Совет запросы: «Почему не дали Героев?» А те отписываются: «Все на законных основаниях. Вручены ордена Ленина». После войны они с Богдановым в госпитале встретились, и Бриженев ему рубанул:
– Как же ты так мог поступить с ребятами?
И под рюмку выяснилось, что эта Маша увидела в документах на представление мое фото и устроила ему скандал:
– Ты этому хаму хочешь дать «добро»? Тогда все, я ухожу…
И он уступил, написал рядышком: «орден Ленина».
– А как я мог Орлову дать орден Ленина, а остальным Героя? Как ребятам объяснить?
Вот так в жизни бывает. Ну, а моя война закончилась в районе румынской границы в мае 44-го, ровно за год до падения Берлина. И больше я с войной дела не имел, хватит с меня.
– Можно сказать, что вам везло на командиров?
– Да всякое бывало… Под Корсунем, помню, один пехотный комдив пытался подчинить танки себе, угрожал мне пистолетом. Пришлось показать ему трофейный парабеллум. Буквально немного до стрельбы не дошло. Но вот опять же… Он мне потом орден Красного Знамени вручал…
Вообще, это дело можно воспринимать по-разному… У меня однажды был такой случай: я отдыхал в ГДР, в санатории. А директор санатория в свое время воевал в Сталинграде командиром противотанкового орудия. Там он был тяжело ранен, попал в плен, прошел его… перевоспитался и вернулся в ГДР, женился и народил шестерых дочерей. Вот разговорились мы с ним. Спрашиваю его: «Так, наверное, вы мой танк подбили?» А он не растерялся, говорит: «Ну, тогда, наверное, это вы мне ногу перебили».