Танкист - стр. 42
– Опа. Мама, что ли, рассказала?
– Какая тебе разница? Так дуэль или нет?
– Дуэль.
– Сам напросился или…
– Неважно, деда. Так вышло. Как говорил Портос, я дерусь, потому что дерусь.
– Ясно. Нормальный аргумент, кстати. С кем?
– Есть такой мастер-капрал Годла. Клан «Московские варвары».
– Знаю. Ниже среднего. А Годла этот… Что у него?
– «Хантер М2». Пушка «Смоки». Третьей модификации.
– Ну, против третьего «Дика» твоего батьки да еще и с краской «Продиджи» и пушкой «Шафт М3» ему не сплясать, – пыхнул трубкой дед Иван. – Хотя погоди. Танк-то восстановили?
– Восстановили, – соврал Олег. Не хотелось ему признаваться деду, что после смерти отца банк отказал в продлении кредита, а накоплений в семье не было – Шальневы, как говорили танкисты, жили «с гусениц», что бригадир Шальной зарабатывал на боях, то и тратил. На обслуживание танков и семью. – Но я на нем не выйду.
«Даже если бы восстановили «Диктатора», не вышел бы», – подумал Олег.
– Почему? – удивился дед Иван.
– Сам подумай, деда. Годла хоть та еще падла, но за его плечами не один бой, и свой «Хантер» со «Смоки» он сам заработал. И тут я такой весь из себя герой выхожу против него на третьем «Дике» отца. Да еще и с «Шафтом». В первом же своем бою, между прочим. Как это будет выглядеть?
– Да плевать. Правилами не запрещено.
– Не запрещено. Но не плевать.
– Лишь в том случае, если… Погоди, – догадался дед, – ты собираешься по стопам батьки пойти, что ли? Танкистом «КТО» стать?
– Не собираюсь. Считай, с завтрашнего дня стану.
– Твердо решил?
– Тверже некуда.
– Понятно. – Дед помолчал. – Тогда, конечно, не стоит. Но справишься ты с ним на таком же «Хантере» и с «Твинсом» вторым? Боевого опыта у него больше.
– У меня его вообще нет, но я справлюсь. Должен.
– Не против, если я завтра приеду посмотреть?
– Ты что, наоборот! Маму-то я точно не хочу там видеть, а вот тебя – с радостью. Эх, если б еще и папка… – Олег почувствовал, как горячий ком подкатился от сердца к горлу, и замолчал, изо всех сил пытаясь не выпустить наружу слезы. Вот же черт, все это время держался, а тут…
– Поплачь, внук. – Дед обнял Олега и прижал к себе. От его старой мягкой темно-синей рубашки уютно пахло домом и табачным дымом. – Поплачь. Не верь тем, кто говорит, что мужчины не плачут. Иногда только плач и делает нас мужчинами.
Олег всхлипнул и заплакал. Безудержно, навзрыд, уже ничего и никого не стыдясь.
Дед Иван стоял и смотрел в голубое майское небо с белыми облаками. Одной рукой он осторожно гладил внука по голове, в другой медленно остывала погасшая трубка.
К вечеру пятнадцатого мая стало ясно, что дуэль между новоявленным танкистом Олегом Шальневым по кличке Шалый и мастер-капралом Годлой, он же Григорий Годлевич, вызвала среди тех жителей Сретенки и прилегающих районов, кто был не чужд «КТО», довольно большой интерес. Олег как раз возился со своим «Хантером», еще раз проверяя все системы, когда в бокс почти вбежал Мишка Рябов, приблизился к танку и в нерешительности остановился.