Танго с вампиром. Энергия в твоей крови. - стр. 5
– Правда? – с надеждой в голосе переспросил парень и я пожалела о своем порыве, ведь это обещание должна давать девушка, которая любит.
– Левис, ты мне друг и я всегда буду рада тебя видеть, – сделала уточнение, и на лице парня появилось разочарование.
– А ты мне очень нравишься, Латойя, и я готов даже просить руки у твоего отца, если ты согласишься выйти за меня, – неожиданно произнес он, смущая меня окончательно и заставляя нервничать.
Я молчала, не зная, как правильно отреагировать на это заявление.
– Мне пора. Сегодня у нас гости и я должна быть дома, – пробормотала растерянно, отводя взгляд и тем самым давая понять другу, что не готова принять предложение. – Пиши мне, Левис, я буду рада знать, что с тобой всё в порядке.
Парень ничего не ответил, опустил голову и уставился в землю, видимо, ожидал другого ответа, но я не могла дать ему надежду на то, что не испытывала. Он мой друг и только, мужем я его не видела и чувств не испытывала.
Вынырнула из воспоминаний, отгоняя грусть по потере друга. Наверно это рано или поздно всё равно бы произошло. Мама всегда говорила, что дружба между мужчиной и женщиной невозможна, мы слишком разные и цели наши тоже разные.
Еще раз бросила взгляд на себя в зеркало, пришла к выводу, что готова к выходу. Подхватив флакончик с духами, брызнула на себя пару раз и зажмурилась от удовольствия, вдыхая нежный аромат жасмина и чайной розы.
– Всё, я готова! – сказала уверенно своему отражению, расправила складки платье, крутанулась на каблуках вокруг оси и бросилась к двери, понимая, время, отведенное мне, уже давно истекло.
Спустившись в холл, остановилась перед дверями гостиного зала и перевела дыхание. Я всегда нервничала перед встречей с отцом, боялась его с детства и старалась быть паинькой. Мой папенька – граф Оскар дер Торвальд славился своими воинскими заслугами перед отечеством и непоколебимой дисциплиной войска, которым командовал. К сожалению, все это переносилось и на семью, вместе со скверным характером родителя. Мама давно перестала выпрашивать внимания для себя, видимо, осознав, что исправить вояку уже невозможно. Она и сама изменилась, стала какой-то злой и истеричной особой, от которой иногда хотелось спрятаться подальше.
Набравшись храбрости, постучала в дверь и, затаила дыхание, прислушиваясь.
– Войдите! – раздался голос отца через некоторое время.
Открыв дверь, вошла в гостиную, быстро окинула взглядом собравшихся и скромно опустила глаза.
– Добрый день, папенька, вы меня звали? – проговорила ангельским голосом.
– Еще полчаса назад, как вызывал, – недовольно проворчал он, игнорируя приветствие, подходя ко мне и протягивая руку.