Танец света - стр. 20
– Зачем ты пришел?
Вопрос остался без ответа, лишь шелест плаща подтвердил мою догадку – он здесь.
– Наверное, у тебя своего рода мания – любоваться чужой болью. В этом весь ты, не так ли?
К глазам начали подступать слезы, и по телу пошла мелкая дрожь. От страха, от обиды за то, что Безликий никак не оставит меня в покое, упивается страданиями, заставляет делать то, что противоречит моей сути.
– Я тебя ненавижу и каждого, кто похож на тебя! В твоем сердце нет жизни, лишь Тьма, которая отравляет своим существованием каждую клетку!
Его молчание усиливало поток горячих слез, и я сжалась, закрыв голову руками.
– Уходи, пожалуйста… Уйди из нашей жизни, оставь нас в покое… – как заведенная повторяла я, стуча зубами.
Внезапный звонкий лязг металлической затворки возвестил о том, что дверь была открыта.
– Иногда ты забываешься, думая, что умеешь читать души. Ты ничего не знаешь о таких, как мы.
Он был прав, я не знала и не хотела знать.
– Ты уверена, что это – хорошая идея, Тень?
Катарина уже несколько минут таращилась в большую книгу, заломив бровь. Я волновалась, никогда раньше нам не приходилось отмечать свой день рождения. Мне было страшно запоминать этот день, тот самый, который приближал меня к смерти, тот самый, в который я оказалась в Обители. Но сегодня я проснулась с ощущением, что с меня хватит. Мне шестнадцать, и я хочу праздник для себя и своих сестер.
– Не ной, как-нибудь испечем! – усмехнулась я, выудив из рук сестры увесистый фолиант, и сдула с него тонкий слой пыли. На картинке был изображен высокий торт с красными цветами из воздушного крема. В животе неприятно заныло, и я с глухим хлопком закрыла книгу. – Уверена, что в столовой найдутся и мука с яйцами, и даже сахар!
Катарина прыснула со смеху.
– Конечно, наставницы ведь не пьют чай без сахара, – писклявой интонацией пародировала она Никербокер.
В полночь мы, воровато оглядываясь, пробрались в столовую и осторожно прикрыли за собой дверь. Разбудим наставниц – и нам конец, но внутри разрастался невиданный азарт.
– Если кто-то зайдет, я его вырублю, – серьезно сказала Кин, а по лицу Оливии прошла судорога.
– В Обители Деасы, – нахмурилась Катарина. – Они не уехали вчера.
– Наверное, решили поотравлять нам жизнь своим присутствием еще денек, – пробубнила я, подходя к шкафу и открывая скрипучие дверцы. – Для коржа все есть!
– А крем взобьет Кин – с ее ручищами орудовать венчиком не будет проблемой, – съерничала Алия, но Кин не обиделась и довольно фыркнула.
Пока мы занимались приготовлениями, тихо перешептываясь и досконально вчитываясь в рецептурник, София сидела на подоконнике и болтала ногами. За окном светила желтая луна, спрятавшаяся в пепельном мареве. Подойдя к Софии, я приобняла ее за плечи, но сестра даже не повернула голову в мою сторону, лишь продолжила разглядывать ветхие деревья, укутанные в облака пепла. Ровно шестнадцать лет назад меня, Софию и Оливию принесли в Обитель и оставили здесь навсегда.