Танец строптивых - стр. 47

Октавий совсем не впечатлился нашей наглостью. Пока я осматривалась, широко улыбнулся.

– Вы вовремя, мне скоро уходить на работу. Утро такое доброе, Ориса! Не находите?

Жилища преподавателей оказались в разы вместительней и шикарней, словно я зашла в номер лучшей гостиницы Астарии. Октавий поправлял манжеты белоснежной рубашки, стоя перед зеркалом, а Риас прямиком направился к расправленной постели. Повозившись немного над ней, двумя пальцами поднял улику.

– Рыжий, – констатировал юный сыщик. – Адалина? Брось, Октавий!

– Не тебе меня учить! – отрезал куратор, отвлекаясь от зеркала на нас. – Выставляйте свои милые ручонки! Сейчас будем творить волшебство.

Я вытянула руку, уподобляясь Риасу. Октавий одним пальцем нарисовал маленькое плетение из воздуха, потом провел пальцем по нему, разрезая пополам. Разглядеть воздух в воздухе оказалось сложно, особенно когда он пришел в движение. Половинки заклинания парили всего секунду, а затем рванули к нашим рукам. Риас сжал кулак, а я вскрикнула, отдернула руку и потрясла ею. Ладонь горела, как ошпаренная. Риас схватил мою руку и принялся аккуратно массировать. Я было дернулась, но прислушалась к ощущениям: холодные пальцы приятно мяли ладонь, снимая боль от невидимого ожога.

Я растерянно молчала и, посмотрев в голубые глаза, вдруг не смогла отвернуться. В них читалось так много всего, что просто не укладывалось в голове, как эти чувства могут сочетаться: обида, сожаление, вина, решительность, наслаждение, внимательность… Сменялось ли все это, или слилось воедино?

– Темная магия… немного холодная. Знаешь, иногда она помогает. – Он пожал плечами. – В таких случаях, как этот.

Показалось, или все прозвучало, как оправдание? За что? За то, что взял за руку? Или за то, что по его прихоти, пришлось терпеть боль?

Я несмело улыбнулась и поблагодарила:

– Спасибо.

Не знаю, что именно ошеломило Риаса, но он быстро спрятал руки за спину. Глядя на меня широко раскрытыми глазами, побледнел и вскоре покраснел.

– Все! Выметайтесь из моих покоев, они только для меня! – напомнил Октавий, что мы не одни. – И чтоб до ночи тут вас не видел! Хотя… – Махнул рукой, обращаясь ко мне: – У тебя же завтра первым мое занятие стоит, можешь опоздать. А тебе, Риас, Эмилия и так все простит.

После моего искреннего «спасибо» Риаса словно подменили. Он шел по аллее молча и старался не встречаться со мной взглядом. Когда сели в карету, я решила нарушить непривычную тишину между нами:

– И в чем суть этого заклинания?

Риас медленно перевел взгляд от окна на мою вытянутую руку. Нахмурился, заморгал чаще, а затем скривился. А вот, кажется, вернулся привычный Риас.