Танец с драконами - стр. 129
– Сегодня нет. – «Загляделся на голую женщину», – добавил про себя Тирион.
– Жалко. – Лемора натянула через голову рясу. – Ты ведь затем и встаешь так рано, чтобы на черепах поглядеть.
– Я люблю смотреть, как встает солнце. – Как будто нагая девушка выходит из ванны. Одни девушки красивее других, но каждая полна обещаний. – Но и черепахи, конечно, по-своему интересны. Ничто так не радует глаз, как пара красивых… панцирей.
Септа вновь засмеялась. У нее, как у всех на «Деве», есть свои тайны, и на здоровье. Он хочет ее, но знать о ней что-то вовсе не обязательно. Его желания для нее не секрет: вешая на шею свой священный кристалл и пряча его на груди, она дразнила Тириона улыбкой.
Яндри поднял якорь, залез на крышу, оттолкнулся длинным шестом. Две цапли подняли головы, следя, как «Робкая дева» выходит на стрежень. Лодка медленно двинулась вниз по течению, Яндри стал у руля. Изилла поставила на жаровню сковороду, накрошила сала, начала печь лепешки. Лепешки с салом да сало с лепешками, вот и вся ее стряпня. Раз в две недели бывает рыба.
Когда она отвернулась, Тирион стащил лепешку прямо со сковородки, ловко увернувшись от деревянного черпака. Их хорошо есть горячими, сочащимися медом и маслом. На запах жареного вылез из трюма Утка. Получив от Изиллы половником, он пошел справить малую нужду на корме.
Тирион присоединился к нему.
– Что за зрелище, – опорожняясь, промолвил он. – Карлик и утка добавляют могущества могучему Ройну.
– Ройну твоя водица ни к чему, Йолло, – бросил Яндри. – Это самая великая на свете река.
Тирион стряхнул последние капли.
– Карлик в нем утонуть может, тут ты прав. Но Мандер и Трезубец близ устья не уступают ему шириной, а Черноводная глубже.
– Ты еще не знаешь его. Погоди, сам увидишь.
Сало превратилось в шкварки, лепешки подрумянились. Явился, зевая, молодой Грифф.
– Доброе утро всем. – Он ниже Утки и по-юношески хлипок – скорей всего не достиг еще своего полного роста. Глаза этого парня покорили бы любую девушку Семи Королевств, несмотря на синие волосы. Они у него голубые, как у отца, но гораздо темнее – при искусственном свете кажутся черными, на ранней заре лиловыми. И ресницы длинные, женщине впору.
– Чую сало, – сказал он, натягивая сапоги.
– Славное сальце, – отозвалась Изилла. – Садитесь завтракать.
Еду она раздавала на юте – пихала медовые лепешки мальчику и била по рукам Утку, норовящего заграбастать побольше шкварок. Тирион взял себе две лепешки, прослоив их салом, отнес одну Яндри и помог Утке поставить большой треугольный парус. Яндри вел лодку по середине реки, где течение было сильнее всего. Плоскодонное суденышко могло пробраться по самому мелкому из притоков, а под парусом и в хорошей струе делалось быстроходным. В верхнем течении Ройна это может спасти им жизнь, говаривал Яндри.