Танец с драконами - стр. 12
Найдя непочатый мех, Тирион высосал его, как материнскую грудь. Красное стекало по подбородку, пачкая и без того грязный камзол – тот самый, что был на нем и в тюрьме. Палуба качнулась и швырнула Тириона обратно на переборку, когда он встал. То ли шторм, то ли он выпил больше обычного. Он выблевал вино и полежал, гадая, тонет корабль или нет. «Ты мстишь мне, отец? Отец Всевышний сделал тебя своим десницей там наверху?»
– Достойная кара для отцеубийцы, – промолвил он под вой ветра. Нечестно, пожалуй, топить вместе с ним капитана, юнгу и всех матросов, но когда это боги вели себя честно?
Тьма поглотила его, не дав додумать мысль до конца.
Когда он очнулся, голова у него трещала, и корабль ходил кругами, хотя капитан уверял, что они пришли в порт. Тирион велел ему заткнуться. Здоровенный лысый матрос взял Тириона под мышку, как тот ни отбрыкивался, и приволок в трюм, где дожидался пустой бочонок, совсем маленький – даже карлик в нем едва уместился. От усиленных попыток освободиться Тирион намочил штаны. Его затолкали в бочонок вперед головой, прижав коленки к ушам. Обрубок носа чесался невыносимо, но руки ничем не могли помочь. «Паланкин в самый раз для меня», – думал он, пока над ним заколачивали крышку. Бочонок с криками подняли на талях – он стукался головой о днище при каждом рывке. Потом сосуд покатился вниз, грохнулся обо что-то, и в него врезался другой бочонок. Тирион прикусил язык.
Это было самое долгое из его путешествий, хотя занять больше получаса оно никак не могло. Его поднимали и опускали, катили и ставили, переворачивали вверх ногами и снова катили. Слышались голоса, однажды где-то заржала лошадь. Короткие ноги затекли и так разболелись, что даже похмельную голову заглушали.
Катящийся бочонок в очередной раз на что-то наткнулся. Снаружи переговаривались на незнакомом ему языке. По крышке заколотили и открыли ее. Свет и прохладный воздух хлынули внутрь. Тирион, жадно дыша, хотел встать, но повалился вместе с бочонком и выпал на твердый земляной пол.
Над ним высился до безобразия толстый человек с желтой раздвоенной бородой, держа в руках деревянный молоток и долото. Халат на нем мог бы послужить турнирной палаткой, развязанный пояс обнажал огромное белое пузо и пару жирных грудей, заросших желтыми волосами. Ни дать ни взять, дохлая морская корова, которую как-то раз занесло в пещеры у подножия Утеса.
– Гляньте-ка, пьяный карлик, – сказал толстяк на общем языке Вестероса.
– Молчи, морская корова. – Тирион сплюнул кровь ему под ноги. Они находились в большом погребе с грудами бочек до потолка и пятнами селитры на стенах. Здешних запасов снедаемому жаждой карлику хватило бы на всю ночь, а может, и на всю жизнь.