Танец мотылька. Куколка - стр. 29
Мобилка еще возле уха. Каждый зуммер – укол в сердце. Я боюсь не гнева начальника, я боюсь потерять мое солнце. Маттер с искрой – ядерная боеголовка, и многие захотят Вику найти и уничтожить пока это возможно. Как же так? Ян должен был присмотреть за ней. Где маги приставленные в охрану? Вот вам и работнички! Вот вам и друзья!
Зимовский отвечает коротко: «Приезжай» и сразу отбивается. Знает он. Он что-то знает!
Время в такси тянется невыносимо долго. Бросив купюру на переднее сидение, не прощаюсь с водителем и не требую сдачи. Я не могу ждать.
Взлетаю по ступенькам на шестой этаж.
Квартиру Зимовских после взрыва восстановили, но запах гари все равно чувствуется. Год прошел, подумать только! Застываю на площадке, где Вика спасла мне жизнь. Она не помнит этого, как и не помнит ничего с того периода: ни аварии, ни моих издевательств, ни насилия Сверилова... Не я решил припрятать эту часть жизни, а синдикаты. Как сказал шеф: для ее же блага. А я каждый день чувствовал себя предателем, человеком без души. Смотреть на любимую и понимать, что переступал через себя и мучил, даже если вынуждено – было невыносимо больно. Хотелось лупить кулаком в стену до хруста косточек, лишь бы забыть эти ощущения на ладонях, когда бил Вику по щекам; рвать свои губы, которые говорили подлости и колкости, ранили ее в самые больные места. Я – маг памяти, который себе помочь не может. Ублюдочный суггестор сделал меня таким! Ирония моего существования.
10. Глава 10. Если друг оказался вдруг
Дверь в квартиру Яна приоткрыта.
Залетаю, не разуваясь. Бардак. В нос ударяет стойкий запах спиртного, сигарет и грязной одежды. Повсюду раскидано шмотье: вонючие носки и рубашки свалены в углу в бесформенную кучу. На журнальном столике пустые упаковки из-под орешков и разорванные коробки с надписью «pizza». На полу штук десять-двадцать пивных бутылок. Какие-то стоят солдатами, а часть раскатались по нечистому линолеуму.
Подбиваю неровный строй носком туфли. Стекло звенит и раздражает.
Ян сидит на диване в трусах и майке. Вот это новость! Всегда идеально одетый с иголочки друг похож на законченного алкоголика.
– Зима, где Вика? – спрашиваю коротко и злобно.
Он прячет лицо в ладонях и едва заметно мотает головой. У меня по спине ползет стойкое ощущение предательства.
Подхожу ближе и наклоняюсь.
– Ян! Что случилось? Где. Моя. Жена?
Зима опускает руки и, вцепляясь в обшивку дивана, виновато прячет глаза.
– Прости, Марк. Я вернул ей память, – выпускает со вздохом.
Реакция опережает мысли. Подлетев, заряжаю ему кулаком в глаз. Зима заваливается набок.