Танец мотылька - стр. 77
Останавливаюсь уже под тенью исполинов-деревьев. В глубине леса темно и сыро. Меня бросает в дрожь.
Гляжу назад. Солнце катится на закат и через пару часов наступит вечер. Небо чистое и необъятное, синь так и льется в душу. Отряхиваюсь, чтобы не вспоминать глаза мучителя.
Чем он лучше Игоря? Разница только в том, что Вольный втерся в доверие, совратил и был нежен. И все это было фальшью. От воспоминаний о той ночи ловлю в животе жуткий спазм, сгибаюсь пополам, но все равно бегу. Игорь же долго преследовал. Общался, носил цветы, дарил подарки. Я отказывалась от всего. Парень каждый раз покорно уходил, а его презенты я находила в мусорке около гримерки. Считала, что поступаю правильно – не даю ему ложной надежды.
Со временем стали общаться теснее и сдружились. Подарки прекратились, приглашения тоже. И он, казалось, успокоился. Смирился со статусом «друг».
Как-то девчонки с труппы позвали меня на вечеринку, и я, дура, согласилась. Игорь тоже был там. Весь вечер приставал и, когда подвыпил, совсем стал невыносимым. Я решила уйти и, только у двери в квартиру почувствовала неладное.
Игорь прятался в темном углу, глаза его горели жутким огнем вожделения. Закрыть дверь я не успела, он впихнул меня внутрь и…
Дыхание зашлось от воспоминаний. Я согнулась еще ниже и задышала часто-часто. Даже побои Марка не сравнить с той болью, что мне пришлось пережить. И, самое страшное – потом Игорь пришел в клуб и сделал вид, что ничего не произошло. Я доверяла ему, искренне дружила, а он…
И что хуже? Добровольно шагнуть в пропасть или быть жертвой обстоятельств? По мне так жертвой легче. Возможно, потому что тогда я могла полностью отдаваться танцам и попытаться забыться. Теперь же я могу думать лишь о том, как выпутаться и не сгореть в этом пламени. Хотя бы банально – выжить.
И тогда, и сейчас: я совершенно одна. Признаться родным в тот раз не могла, слишком было унизительно, а сейчас – невозможно. Друзьям? Какие друзья? У меня их не было и нет. Только Артем знал и помогал, но его было слишком мало.
Наверное, все что со мной происходит – заслужено.
Наконец, дыхание выравнивается. Я выламываю палку и иду вперед: лучше во тьму и сырость, чем назад – в лапы чудовища. Все еще верю в успех.
Около часа бреду по лесу, замирая от каждого шороха. Мысли путаются. Тревожит то, что когда я вернусь домой родные меня не вспомнят. Что тогда делать?
Подумаю позже. Сейчас важно спастись.
Чем глубже в лес, тем гуще деревья. Много непроходимых зарослей и колючих кустов. Тело ноет от усталости, желудок ворчит от голода, губы пошерхли и покрылись коростой. Хочется пить, в уголках рта собирается пена. Но я все равно иду и иду.