Танец Иды - стр. 19

– Подожди, – остановила Анна. – Успеем протокол заполнить. Говорите.

И свидетельница их огорошила:

– Я видела одного из них в лицо. Наш бухгалтер Сан Саныч, когда его толкнули, думаю, случайно ухватился за маску тряпочную, что была на лицо надета. Завязка и порвалась. Бандит как понял, что его раскрыли, подошел к нашему Сан Санычу… горло… перерезал. А потом стоял и смотрел, как кровь выходит.

Женщина закрыла руками лицо.

– А вы где в тот момент находились? – спросила Анна, испугавшись, что сейчас свидетельнице станет плохо.

– На полу убитая лежала. То есть раненая, но они думали, что убитая. А все через мою глупость. Когда велели кассу открывать, я вместо этого легла на нее грудью. Отдавать супостатам деньги не хотела. Вот меня и того… Только я в сознании была и сквозь ресницы все видела.

– Описать можете?

– Я как очнулась, сразу его лицо вспомнила. До сих пор стоит перед глазами. Думаю, что он у них самый главный.

– Так опишите.

– Я его нарисовала.

– В смысле?

– Я с детства рисованием увлекалась, – стесняясь, произнесла женщина. – Особенно любила портреты с натуры писать. Попросила сестричку принести лист и карандаш. Откройте ящик. Мне самой никак. Там прямо сверху…

Бездельный залез в прикроватную тумбочку и вытащил чуть измятый листок бумаги.

– Дай, – протянула руку Анна.

Но тот, не отрываясь, глядел на рисунок.

– Что там, Макар?

Он посмотрел на нее странным взглядом и ответил:

– Это Щелкун.

В первые годы советской власти на стенах пивных, которых расплодилось великое множество по причине дешевизны напитка, висели портреты Карла Маркса и Владимира Ильича Ленина. Наконец кто-то умный все же сообразил, что вождям мирового пролетариата взирать на пьяные рожи не годится. Поэтому с августа двадцать четвертого вместо портретов вождей появились лозунги: «Лицам в нетрезвом состоянии ничего не продается», «Пей, но знай меру, в пьяном виде ты можешь обнять своего классового врага». Просвещая народ подобным образом, власть надеялась, что советские пивные станут местом политического образования рабочих. Идеологической сплоченности вокруг пивных так и не случилось, но народ шел туда охотно. Особо популярные заведения работали практически круглосуточно.

– Куда пойдем? – спросил Бездельный. – В «Баварию» или «Новую Баварию»?

– Так они ж в соседних домах? – удивился Иван, пивший исключительно водку, никогда ни с чем ее не мешая.

– А где лучше? – наивно поинтересовалась Анна.

– Да везде одинаково. Дальше еще «Вена» и «Новая Вена» есть, а за ними…

– Хватит и этого, – остановил Лазута и смело проследовал внутрь пивной.