Танцы на мятых простынях - стр. 18
Шурик поднимает на меня светлые глаза и чуть щурится, как будто чувствует исходящие от меня опасность и презрение. Или мне так только кажется, и на самом деле он совершенно спокоен и ни о чем не подозревает? Родители и Полина, по крайней мере, явно не замечают ничего странного, только посмеиваясь над моими вопросами. С Кариной все ясно: она на иголках, как и я сам. Я ловлю ее взгляд – укоризненный, умоляющий, ненавидящий. Как же она хороша... Слишком хороша. Еще немного – и я рискую оказаться за семейным столом с каменным стояком...
Чтобы избежать этого, я снова перевожу взгляд на жениха своей сестры, а он как раз открывает рот, чтобы ответить мне:
– Я работаю в банке, брат, ты же знаешь, у нас один день похож на другой. Рутинные будни в окружении компьютеров и бумаг.
– Печально, – фыркаю я насмешливо, но Шурик продолжает:
– Именно поэтому жизнь и дело Карины – вдохновение для меня.
– Это так мило! – восторженно восклицает Полина, а у меня аж зубы сводит от этой милоты:
– Неужели!
– Когда она репетирует дома сложные связки, или просто танцует для меня, или рассказывает сюжеты новых танцев, я чувствую себя самым счастливым мужчиной на свете, – говорит Шурик. – Не просто же так я решил жениться на твоей сестре. Она – мое солнце, – он наклоняется к Карине и целует ее в висок. Полина и родители улыбаются, говорят что-то трогательное, но я вижу в этот момент только несчастное лицо своей сестры: она краснеет от стыда и вот-вот разревется. Я понимаю, что перегнул палку, желая подшутить над ними обоими, и собираюсь было немедленно перевести разговор на другую тему, но тут Карина вдруг сама просит:
– Мы можем выйти на несколько минут в другую комнату, Влад? – в ее глазах стоит мольба. – Хочу с тобой поговорить.
– Конечно, принцесса, – киваю я растерянно. – Идем.
Мы встаем из-за стола и направляемся в родительскую спальню, а все остальные провожают нас удивленными взглядами.
– Что ты творишь? – шиплю я тихо, когда мы отходим достаточно далеко по коридору.
– А ты что творишь? – возмущается она в ответ.
Дверь за нами закрывается, и мы остаемся вдвоем в тишине и полумраке спальни. Слышно только наше частое неровное дыхание.
– О чем ты хотела поговорить? – спрашиваю я, стараясь быть холодным и безэмоциональным, но голос дрожит и выдает меня с потрохами.
– Ни о чем, – отвечает Карина. – Просто мне захотелось поплакать, а это единственный способ ненадолго ото всех сбежать.
Она садится на край родительской постели, и через несколько мгновений я действительно слышу ее всхлипывания. Сердце у меня делает кульбит и замирает. Уже ни о чем не думая, я просто сажусь рядом, обнимаю ее за плечи и глажу по волосам: