Танцующая для дракона. Небо на двоих - стр. 43
– Когда я обернусь, ты заберешься мне на спину, сожмешь руки так крепко, как только сможешь, и не отпустишь чешую до тех пор, пока я не опущусь на землю.
Больше не удерживая мой взгляд, Янгеррд отвернулся. Отошел достаточно далеко, оставив меня под тяжестью приказа, сломавшего волю. Из-под его дурмана я наблюдала за тем, как человеческую фигуру окутала белоснежная дымка, а мощь набирающего силу ледяного пламени ударила в мою грудь. Я содрогнулась всем телом, с трудом удержавшись на ногах. Пытаясь осознать случившееся, потянулась за отчаянно-важной мыслью, но ментальный приказ выключал все попытки пробиться к себе. Искра, вспыхивающая и гаснущая в груди, казалась далекой и бессмысленной, а после и вовсе стала неважной.
Мгновение – и на меня обрушился поток оборота: крик Янгеррда перерос в звериный рев, ввысь взметнулись снежно-серебристые крылья. Ударной волной меня тоже швырнуло в пыль, к Хеллирии, где-то вдалеке отозвался рык драконов Великой пустоши, земля дрогнула.
Ледяной пригнулся, вертикальные зрачки огромных глаз то сужались, то раскрывались от боли. Ведомая приказом, я поднялась и шагнула к нему, в странном оцепенении ухватилась за опущенное крыло. Дрожь дракона втекала в мое тело льдом, в сознании, им же затянутым, звучало: «Сожмешь руки так крепко, как только сможешь…» Усевшись на спине дракона, я сжала. До судорог в сведенных пальцах, пластины врезались в ладони, в висках пульсировали боль и приказ.
Зверь оттолкнулся и, подхватив крыльями воздух, взлетел. Виски сдавило еще сильнее, полыхнули огни Аринты, и земля начала стремительно отдаляться. Все быстрее, быстрее и быстрее, ветер свистел в ушах, дыхание перехватывало, и я пригнулась. Только руки, намертво сплавленные с чешуей, остались на месте. Не помню, в какой миг перед глазами потемнело еще сильнее, а потом полыхнуло холодными вспышками полумесяцев.
Впереди расстилалась бескрайняя пустошь, но мы ушли к ее краю. Все дальше и дальше от океана, разделявшего Огненные земли и Север. Стремительная мощь рассекавшего крыльями воздух дракона заставляла дышать через раз. У меня было чувство, что грудь сдавило тисками, и это чувство усилилось, когда мы поднялись еще выше. Сыпавшиеся из глаз слезы (те, что не успели застыть от пробирающего до костей холода и исходящего от зверя пламени) обжигали щеки. Плотная пелена облаков то сгущалась, то таяла разреженной дымкой, изредка в ночи метались тени алых драконов, которые вышли посмотреть на чужака, но напасть не пытались: он не собирался оставаться на их земле.