Танцуя среди звёзд. Книга 1. Танго Предтеч - стр. 38

Смысл сказанного Авророй накануне отлёта стал ясен ей только спустя неделю, когда ей, как одной из членов комитета по приёму, прислали биографии поступающих. Большая часть новеньких её не заинтересовала – всё было ясно уже сейчас, не стоило даже выслушивать их на собеседовании. Взгляд остановился только на одном, юноше по имени Анрэй. Его лицо было Инэрис знакомо, и воспоминание о нём будто молнией поразило её, напрочь развеяв всю сосредоточенность. Как ни старалась она судить объективно, именно объективно получалось, что Анрэю в Ордене не место. Анрэй был трусом. Что делать трусу в стенах Энира Тарди, Инэрис представить не могла. Таких, как Анрэй следовало отсеивать сразу, чтобы не обрести проблемы после, потому что недолгих двух минут общения с этим человеком Инэрис хватило, чтобы понять – Анрэй никогда не будет думать об общем благе, только о своём.

Всё складывалось стройно и логично, если бы не одно «но»: Аврора просила обеспечить приём.

Над этим несоответствием Инэрис ломала голову почти два дня. Чего хотела Аврора, она поняла довольно быстро – подсунуть Ордену того из двоих внуков герцога, кто никогда не станет главой дома. Безусловно, Орден хотел обратного, и вот тут начиналось то, о чём предупреждали её и Аврора, и наставники из Ордена – ей предстояло решать, на чьей она стороне.

Поразмыслив, Инэрис добавила к списку обстоятельств ещё одно – отказав Анрэю, Орден наверняка попытался бы завербовать второго кандидата в наследники. Дезмонда.

Хотела ли Инэрис, чтобы Дезмонд оказался здесь? Тут у неё не было однозначного ответа. Увидеть Дезмонда так близко и видеть его так долго, было, безусловно, соблазнительно. Но Дезмонд тем более Ордену не подходил. Если для Инэрис служение было мечтой всей жизни, то для Дезмонда оно неизбежно стало бы смертной мукой. Инэрис думала об этом всё оставшееся до собеседования время, а когда собрался «суд», как называли пятерых лучших учеников, призванных определить, достойны ли кандидатуры поступающих, поняла, что так ничего и не решила.

Пятеро вошли в круглый зал и заняли места вдоль стен, из которых истекал свет. Сами они стояли к свету спиной. Тот же, кто должен был стоять в центре, оказался бы почти что слеп от ярких белых лучей, бьющих со всех сторон. Процедура «суда» была своего рода подготовкой, знакомством с такой же процедурой, но куда более серьёзной, в ходе которой судили магистры - и судили уже за настоящие дела, просчёты и достижения полноценных адептов. И всё же этот суд неофитов имел не меньшее значение, потому что не сумевший убедить судий не мог стать членом Ордена, – но и вернуться домой тоже не мог, потому что знал слишком многое из того, что могли знать только члены Ордена. Перед ним вставал выбор – забвение, болезненная и не всегда проходившая успешно процедура психокоррекции, или смерть. Одного голоса против было достаточно, чтобы кандидат не прошёл проверку. Инэрис разделяла идею «суда» всем сердцем – не должно было быть в Ордене тех, кто пошатнёт его единство. Именно поэтому она стала судьёй уже на второй год обучения, хотя обычно судьями становились только ученики последнего года.