Танцовщица и султан - стр. 12
Девушка, не замечая ничего вокруг и не замеченная другими быстро шмыгнула к лестнице, и, найдя нужную дверь, скрылась в комнате.
Плащ легко соскользнул с точёных девичьих плеч, бесформенной кучей упав на пол «гриммёрки». Вздохнув и перебросив распущенные волосы на спину, девушка принялась стягивать скромное, но явно недешёвое серое платье, плотно облегающее стан…
Тем временем внизу бурлила шумная пирушка. Стучали кружки и бокалы, лились напитки, раздавался громоподобный смех. Всё смешивалось в причудах пьяного угара, а потом вдруг наступила несвойственная этому месту тишина.
Взгляды, скользя по непримечательным затёртым столикам, так или иначе останавливались на фигуре хрупкой девушки, вышедшей в центр, в экзотическом танцевальном наряде. Приятного золотистого цвета, украшенный множеством мелких бриллиантов, будто россыпью звёзд, нескромный топ одалиски казался сделанным из золота, подчёркивал тонкую талию девушки, визуально увеличивал грудь и хорошо сочетался с её чистой, мерцающей от множества масел и притираний кожей. Шёлковая юбка в тон топу струилась множествами затейливых складок, переливалась, хотя и не была украшена мелкими бриллиантами, они казались лишними. Танцовщица красиво взмахивала ею на поворотах, и свободная юбка длиною в пол казалась золотыми крыльями. Запястья девушки украшали множества золотых тонких и широких браслетов, на лбу красовался кулон в виде капельки, чёрные вьющиеся волосы распущенны, что недопустимо в приличном обществе.
Откуда-то, постепенно набирая обороты, полилась сладкозвучная музыка, незнакомый приятный мотив завораживал и заставлял прислушиваться, а озорные огоньки и поднятые изящным движением, похожим на взмах крыльев, ухоженные руки обольстительницы, будто пришедшей из гарема султана – замереть. Движения бёдер, живота, мягко змеящихся рук, всего её манящего тела походили на рисунок, старательно выводимый талантливым живописцем. Музыка, повороты, словно пена морская обвивающая ноги юбка, вихрь тёмных волос, трепетание угольно-чёрных бабочек-ресниц – всё в ней, в этом танце, смеялось и притягивало, будоражило. Многим из собравшихся было чуждо эстетическое любование, но и они смотрели на происходящее, как на некое таинство…
Девушка танцевала свои любимые танцы пустынь. Хоть её лицо и скрывала паранджа, глаза улыбались. Зрители до конца не могли оторвать взгляд, завороженно следя за танцем, где плавные движения тела писали целую жизнь, прерванную последним аккордом, повисшим в густой и тягучей, как дёготь, тишине.
Конец ознакомительного фрагмента.