Тамплиер. На Святой земле - стр. 39
– Не везёт нам. Госпитальеры прошли без потерь, без боя.
– На деньги мамлюки позарились. Знают наверняка, что госпитальеры только паломников сопровождают, а тамплиеры ещё и деньги зачастую. По накидкам легко издали рыцарские ордена различить.
– Думаешь?
– А у тебя есть другое объяснение?
– Звёзды так сложились.
Ну да, любое событие, если его объяснить нельзя, списывают на звёзды либо на Господа, отвернулся на какое-то время, но не на себя. Ведь всё делали, как всегда. Александр считал – плохо! Зачем ходить одним маршрутом? Есть другой путь, немного севернее. Дольше, покружиться придётся, в итоге времени больше уйдёт, но безопаснее. Не хватит у мамлюков сил устроить засаду сразу на двух дорогах. Имел бы противник резервы, напал бы сейчас удвоенным количеством. Связав боем рыцарей, прорвались к повозке с деньгами, захватили.
Утром Александр Огюсту сказал, что каждый раз другим путём идти надо, даже и третий путь сыскать. Казалось – чего проще? Ни рек нет, ни гор. Огюст остудил:
– Нет по другому пути достаточного количества колодцев. Вода в обязательном порядке должна быть в местах ночных стоянок. Не буду кривить душой, есть колодцы, но вода скверного качества, а главное – мало. Не хватает даже людям напиться, а лошадям, мулам? Животные воды требуют много. И они не верблюды, каждый день три ведра воды как минимум дай, а то и больше.
– А другие пути поискать?
– Дорог проторить можно много. Но Палестина не благословенная Франция, где на одном лье пути одна река и два ручья и колодцы в каждом селении. В этих краях всё упирается, друг мой, в воду. Это ценность. За колодцы сражаются, их берегут. Захвати или засыпь землёй все колодцы, и жизнь замрёт, не будут ходить караваны, уйдут люди.
М-да, земля хоть и Святая, но к людям сурова. И зачем только Моисей сорок лет евреев по пустыне водил, а Иисус не мог подобрать место жительства поприличнее? Скажем – в Европе?
Добрались до Иерусалима, две недели отдыха, и в обратный путь. Рыцарей поменьше в конвое, но обошлось. По прибытии в Акру сил хватило, чтобы расседлать коня, задать ему корм в ясли и упасть на топчан, едва сняв оружие и кольчугу. Днём вымылся, поел горяченького, а уже нетерпение одолевало, скорей бы вечер, увидеть Франсуазу. Поход на Иерусалим больше месяца длился. Как стемнело, направился к знакомому дому. Ноги сами несли, временами даже бежал. Постучал тихонько, Франсуаза открыла не сразу.
– Ты?
– А ты кого-то другого ждала? Вчера вечером приехал. Как видишь – жив и здоров. Первым же вечером к тебе. Или ты не рада?
– Нет, что ты! Проходи. Правда, я не ждала, есть вино, но закусить нечем.