Тамерлан. Дорога в Самарканд - стр. 37
– Дед? – простонала она жалобно. Никто ей не ответил: рабыни дремали на ковре, и в потёмках невозможно было разобрать их чернявые лица. По спокойному дыханию Ульджай поняла, что никто её голос не слышал.
Рассудок по-прежнему сковывал ужас, хотя и не так крепко, как минуту назад. Сон всё не отпускал. Это кровавое действо будто бы продолжало разворачиваться на глазах: Казган, раненый и беспомощный, падал в реку, а незнакомец не унимался – смеялся и смеялся, злобно, ликующе, словно настоящий шайтан. Соскочив с ложа и облачившись в первое, что оказалось под рукой, Ульджай призвала евнуха. Тот вперевалочку пробрался в юрту.
– Моя госпожа, доброго вам утра.
– Оно вовсе не доброе, Болта. Где сейчас повелитель?
– Эмир Казган не вернулся с охоты, – слуга замялся, решая, стоит ли озвучивать мысль. – Если позволите, я пошлю за повелителем кого-нибудь. Чтобы знать наверняка…
– Знать что? Не упал ли он с лошади? – Ульджай прикрыла опухшие веки ладонями. – Ты думаешь о том же, о чём и я. Иногда я задаюсь вопросом, не лучше ли было ему умереть в бою? Сейчас повелитель так стар… И доверчивым стал, как ребёнок. Наши враги только и ждут его смерти. Проклятые!
– Так что прикажете, госпожа?
Но девушка не успела ничего сообщить, внимание отвлекли шум и бойкие мужские переклички. Спутники Казгана прибыли домой без добычи, но главное – без предводителя. Вести о его пропаже разнеслись стремительно, на Ульджай только-только халат надели, а в соседних селениях уже принялись обсуждать скорую смену власти. Южные земли улуса гудели не слабее пчелиного роя.
– Отвези письмо брату. Хусейн должен принять меры немедленно, – после этих слов Ульджай лично проследила, чтобы гонец уехал в Бадахшан на лучшем скакуне из её собственного табуна. А после, вооружившись кинжалом и луком, собрала ближайших сторонников деда.
– Кто из вас своими глазами видел тело повелителя? Кто на Коране готов поклясться, что эмир Казган предстал перед Аллахом? – её требовательный взгляд обращался к каждому воину по очереди. Все они опускали головы, признавая, что господин вполне мог быть жив. Но кое-кто прервал молчание. Угрожающе выступил вперёд, расправив плечи.
– Стоит ли нам отчитываться перед хатун?
Ульджай стиснула челюсти, удерживая в узде чувство ослепляющей ярости, а через мгновение выхватила лук и, пока злонасмешник силился что-то сообразить, выстрелила ему в шею. Мужчина покачнулся и рухнул под ноги соплеменников. Из насквозь пробитого горла хлестал багровый ручей.
– Кто предаст повелителя, у того путь один – в преисподнюю, – ровным тоном сообщила она. – Кто поможет предателю, хорошенько перед смертью помучается. Это я обещаю.