Тамада. Исповедь с микрофоном - стр. 36
Социум страшится принятия алкоголя в одиночестве, считая, сей момент первой ласточкой на пути алкоголизма. Да прям такого, что в будущем приведет к обязательному ежедневному пьянству, обрекая на скатывание по социальной лестнице и потери человеческого облика. Возможно, и так, но пока ты чувствуешь ответственность перед самим собой и близкими людьми, то страх очутиться на дне – притупляется. Уж лучше выпить раз в неделю бутылочку хорошего алкоголя одному, чем каждый вечер заканчивать пенным в малоприятной компании. Зависимость приходит от пустоты в душе, сердце и прочем отсутствии всякого другого выхода заполнить бездну, разрастающуюся в человеке. Иштван не любил демагогию по вопросу – как на Руси пить хорошо? Он пил, когда хотел и отказывался от шумных вечеринок в дни трезвости. Без всякого угрызения совести и моральных терзаний. Как и сейчас, в приподнятом настроении, ведущий смаковал свое одиночество, листая ленты социальных сетей.
Пришло новое уведомление. На видео Никита, со всей своей непосредственностью, отчитывал Иштвана:
– Если ты сейчас же не приедешь в кабак, то я тебя прокляну. У меня и цыганка знакомая есть. У нее, кстати, третий размер. И подружка в наличии. Тебе ровно час на сборы. Время пошло.
Отказываться не было смысла, тем более ведущий успел выполнить все домашние дела. Почему он не может провести несколько часов с другом, а потом вернуться, пока Кристина на работе? Да и торчать в пустой квартире, да еще и в праздники, являлось полнейшим безумием.
– У меня нет свежей рубашки. Третий день ходить в том, что потеряло всякую презентабельность ведущий не мог.
– Старик, я куплю тебе все рубашки мира, ты только приезжай, а? Хочешь, я сниму ее с Анжелы, а она лично тебя переоденет?
– Звучит заманчиво. Кто такая Анжела?
– Узнаешь. Она, конечно, по мне сохнет, но я замолвлю за тебя словечко.
Ведущий вызвал такси и уже через двенадцать минут ехал по заснеженным улочкам города, в самый его центр, где продолжался новогодний кутеж. Свернув с улицы Комсомольской в прилегающий переулок, машина остановилась возле бара Авеню. Пожелав хорошего вечера, таксист засобирался к очередному клиенту, а ведущий направился к центральному входу. Мерцающая вывеска слегка гудела от напряжения в узком дворике, добавляя месту аутентичности. С улицы могло показаться, что заведение не пользуется спросом, однако, только открыв двери, все сомнения улетучиваются. Бар полный под завязку. Красные лампы по периметру освещали кожаные диваны, огражденные друг от друга высокими спинками. По центру – большой танцпол, на котором нет свободного места и овальной формы бар. Взмахом руки, Никита обозначил нужный столик, жестом приглашая присоединиться.