Там где всегда ветер… Роман об отрочестве. Вторая редакция - стр. 4
Так всё и решилось – можно сказать: за несколько минут. Уговаривать Фёдора долго не пришлось – у него руки давно горели по большой настоящей работе.
Квартиру дали тут же. Так что к моему возвращению из лагеря бабушка с Маришей и мама с папой Федей уже обосновались в Вольногорске. Стало быть, в одном из этих домиков?.. Жалко, что мама не сказала адреса. Она сказала: «Выйдешь из автобуса и жди меня, я за тобой приду, у меня в это время как раз обеденный перерыв». Где же она?
Далеко-далеко, на другом конце тропинки, уходящей куда-то в степь, показалась женская фигурка. Всё ближе, ближе… Мама!.. Бегу к ней навстречу, размахивая своим маленьким чемоданчиком…
Часть 1. Жизнь в жёлтом цвете
4 класс. Мне 10 лет. Год 1960—61
На новом месте
Всё было так, как говорил Мамонтов. В Вольногорске мои родители встретили многих старых друзей. Все теперь работали бок о бок, иногда – буквально. Мамин рабочий стол в инженерно-конструкторском бюро стоял вплотную со столом Юры Сергеева, с которым мама училась в институте. А с женой Юры, Ольгой, мама оканчивала строительный техникум.
У Юры и Оли была дочка Аня, моя ровесница. Это – первое, о чём сообщила мне мама, когда мы шли с ней к нашему новому дому: «Тебя здесь ждёт чудесная девочка Аня. Дочка моих друзей. Надеюсь, вы подружитесь, и скучать тебе не придётся».
* * *
Наш дом оказался самый ближний к автобусной остановке. Мы с мамой дошли до него за одну минуту. Три лестничных пролёта – и за дверью уже слышен щебечущий Маришкин голосок… Вот здесь мы теперь будем жить. Долго ли, коротко ли?.. Когда у тебя родители – строители, долго на одном месте не бывает.
Наша квартира на втором этаже – огромная-преогромная, такой у нас ещё никогда не было. К тому же она почти пустая, по комнатам гуляет эхо и весёлый топот Маришкиных ног…
Окна спальни и кухни выходят во двор, скучный, выжженный солнцем, с квадратом песочницы и засохшими прутиками не прижившихся деревьев. А окна двух других комнат смотрят в степь!
Степь, степь… До самого горизонта. Так было и в Оренбурге на Полигонной улице. И вот я опять живу в степи. Что-то повторяется, а что-то совсем по-другому. Там мы жили в большом старинном городе, в самом крайнем доме, где город кончался, и начиналась степь. Жили на границе города и степи.
А здесь, в Вольногорске, – как поётся в песне: «Степь да степь кругом…» Степь – все оттенки зелёного и жёлтого цвета… И степь, и небо – всё раскалено солнцем. Высокие травы колышутся под ветром, как волны…
Если выйти на маленький балкон, кажется – стоишь на капитанском мостике среди жаркого жёлто-зелёного океана, и ветер забивает дыхание… На таком просторе, на таком ветру мы ещё никогда не жили…