Там, где водятся женихи… - стр. 28
Стоп! А не поэтому ли принципу меня князь Мирослав приглядел для своего сыночка? Чем отличается помощница от жены? Разве что выходные проводят раздельно, да не спят в одной постели. Вот как мой там сейчас без меня? Хотя, раз сюда отправил, может новую помощницу нашел? А это, так сказать, повод меня уволить. Стало от чего-то грустно. Но раскисать времени не было.
– Полька, соберись! – приказала я себе. – Там вон какие рыжие фурии собрались. Им палец в рот не клади, сразу откусят!
Смешно то, что я даже ни с одной не разговаривала. И есть вероятность, что это милые добрые девушки. Тем не менее самка внутри меня кричала об обратном.
Это как извечный вопрос, для кого красятся женщины? Многие утверждают, что для мужчин. Но нет! Мы стараемся быть красивыми в первую очередь для других женщин, чтобы застолбить территорию и показать свою значимость. А мужчины, они так, мимо пробегают и случайно в сети попадаются.
Да, Ярослав еще сказал, что сегодня нужно будет одеться в свой лучший наряд. Я достала выпускное платье. И пока молча его разглядывала, соображая, где могу его погладить, как в мои двери постучали.
На пороге стояла миловидная брюнетка в форменном платье. Она скромно улыбнулась, слегка покраснев, и уточнила:
– Госпожа, вам помощь не нужна? – и заметив мое удивленно лицо, пояснила:
– Постирать, погладить, подшить, помочь с прической?
Предположим, косу я и без нее заплету. А вот «погладить» будет очень даже кстати.
Девушка еще раз улыбнулась и попросила показать ей наряд. Что я и сделала.
– Всего-то? – удивилась она. – У других барышень в несколько слоев, с золотом и вышивкой.
После этих слов она ойкнула и покраснела еще сильнее.
– Простите, госпожа, я слишком много болтаю! И совсем не хотела вас обидеть! Повесьте, пожалуйста, платье на вот этот крючок, – с этими словами она показала на чугунный крюк в стене. Я подчинилась, улыбнувшись в ответ:
– Вы не обидели. Ведь, главное не наряд, а душа? – ох, как высокопарно я заговорила. А она лишь закивала в ответ:
– Конечно, госпожа, конечно!
– А как вас зовут? – уточнила я. В этом чужом для меня мире нужно иметь кого-то близкого.
– Мила, к вашим услугам, госпожа! Если вы пожелаете, я могу стать вашей личной горничной! – она изобразила нечто вроде книксена. А я поняла, что не знаю, как вот это делается. Еще сяду не так и рухну на пол на потеху публике.
– Очень даже желаю, Мила! – горячо заверила я ее. – Погладь мне, пожалуйста платье и научи вот так приседать.
Она кивнула в ответ. Подошла к платью и поводила над ним руками. А я глядела на это действо раскрыв рот. Руки Милы точно не светились от высокой температуры, из них не шел пар. Но платье разглаживалось! Да еще приобретало более яркий окрас. Честное слово, ткань даже когда я ее только к портнихе принесла, так не блестела! Скромненький атлас превратился в некое подобие парчи. Только блестели в ней не золотые нити, а казалось, что в ткань вплетены крохотные изумрудики.