Там, где раки поют - стр. 4

Затем начиналась суета – всех надо поднять, накормить. Па вечно где-то пропадает. У него две крайности – или молчит, или орет, а золотой середины не знает, так что даже к лучшему, если он проспит или вовсе не ночует дома.

Но в то утро Ма ходила притихшая, неулыбчивая, с заплаканными глазами. Белую косынку она повязала низко на лбу, по-пиратски, и все равно был виден желто-лиловый кровоподтек. Едва покончив с завтраком, бросив немытую посуду, она уложила в дорожный чемодан кое-какие пожитки и вышла из дому.

Наутро Киа вновь дежурила на крыльце, буравя темными глазами чащу, будто ждала, когда из туннеля покажется поезд. По болоту стелился туман, почти касаясь воды мягким брюхом. Киа шевелила пальцами босых ног, дразнила былинкой муравьиных львов, но шестилетке долго на месте не усидеть, и вскоре она уже шлепала по грязи на прибрежной отмели. Устроившись на корточках у кромки прозрачной воды, она наблюдала, как шныряет из света в тень рыбья мелюзга.

Вскоре ее окликнул из пальмовой рощицы Джоди. Киа обернулась – есть новости? Но когда он помахал ей из-за шипастых пальмовых листьев – небрежно, вяло, – она поняла: Ма не вернулась.

– Будешь играть в экспедицию? – спросил он.

– Ты же говорил, что уже большой.

– Не-а. Мало ли что я там говорил! В экспедицию играть завсегда готов! Погнали!

И они помчались по отмели, а оттуда – сквозь лес к океану. Киа завизжала, когда Джоди вырвался вперед, и смеялась всю дорогу до дуба-великана, раскинувшего ветви, словно гигантские ручищи, над песчаным пляжем. Когда-то Джоди и их старший брат Мэрф приколотили к ветвям пару досок – вышла дозорная вышка, а заодно крепость. Теперь помост прохудился, доски болтались на ржавых гвоздях.

Раньше Киа принимали в игру разве что рабыней – таскать братьям прямо с противня теплое мамино печенье. Но в этот раз Джоди распорядился:

– Будешь капитаном.

Киа отсалютовала.

– Гони испанцев!

И они бросились сквозь ежевичник, вопя во все горло и разя врагов мечами-палками.

Игра игрой, ну а жизнь жизнью, и вскоре Киа уселась в сторонке на замшелое бревно. Джоди молча пристроился рядом. Он хотел ей что-то сказать, отвлечь ее от мыслей о Ма, но слова не шли с языка, и они смотрели, как снуют по воде водомерки и их тени.

Киа вернулась на крыльцо и долго-долго ждала, глядя в конец тропы, – но ни слезинки не проронила. Лицо застыло, губы ниточкой, взгляд вдаль. Но Ма и в тот день не вернулась.

Ма ушла, а через неделю-другую разбрелись кто куда и сестры, и старший брат, будто взяли с нее пример. Па был мастер затевать скандалы – весь покраснеет от гнева, подымет крик, а под конец неуклюже машет кулаками направо и налево, – и они первое время терпели, но вскоре один за другим разбежались. Как ни крути, они считай что взрослые. И Киа, сперва позабыв, кому из них сколько лет, точно так же забыла и их полные имена, помнила только, как их звали дома: Мисси, Мэрф и Мэнди. На веранде, у себя на матрасе, Киа нашла горку носков, оставленных сестрами.