Там, где нас не ждали - стр. 13
‒ Не надо было топливо использовать на реактивы.
‒ Не напоминай, Ченз.
‒ Ладно, проехали. Приём окончен.
Пройдя несколько километров, мы действительно жалели, что вынуждены совершать путь пешком. А всё из-за решения капитана Дорса использовать топливо не по назначению. Никто тогда с ним спорить не стал, а вот сейчас мы отдувались за его решение. Хотя без этого решения мы вряд ли бы дожили до этого дня. Кто же знал, что фильтры воздухоочистителей время от времени оказываются засорены тяжелыми фракциями, выделяемыми в процессе роста белковых плантаций. Выделения были незначительными, но они накапливались, образовывая очень устойчивые соединения, мешающие работе воздухообменных установок. Топливо как раз и сгодилось для производства реактивов, применяемых для очистки этих фильтров. И за годы использования его запасы значительно сократились.
‒ Ты знал, что у Мериэм была скрытая форма эпилепсии? ‒ спросил я приятеля, когда меня утомило молчание.
‒ Нет, это правда? ‒ Зоран замедлил темп ходьбы. Он всё прочёл по моему лицу. ‒ Как ей удалось пройти медконтроль?
‒ Наверно, она очень постаралась.
‒ А ты как узнал?
‒ Решил как-то покопаться в её лаборатории.
‒ Ну и…
‒ Всё выяснил. Она разработала препарат для личного применения, который как-то влиял на сосуды головного мозга, не позволяя болезни прогрессировать. Но за последние месяцы полёта запасы некоторых ингредиентов почти закончились. Она писала в одном из дневников, что покончит с собой, если почувствует себя обузой для команды.
‒ Она говорила, что всегда мечтала отправиться в космическое путешествие, ‒ вспомнилось Зорану. ‒ Но думаешь, внезапный приступ эпилепсии мог стать причиной её смерти?
‒ Вполне. Только вот, что меня смущает: в её записях особо отмечены результаты нескольких опытов, в которых были получены опасные для жизни вещества.
‒ Хочешь сказать, что она подумывала себя отравить?
‒ Кто знает, кто знает…
Установить истинную причину смерти было делом техники, но стоило ли начинать экспертизу? Не наведут ли мои действия на появление ростков недоверия друг к другу? У каждого из нас свои тайны, и ради светлой памяти биоинженера Мериэм Хорис, я решил оставить свои сомнения при себе.
‒ Не стоит говорить об услышанном остальным.
‒ Заметано, шеф. Я ‒ могила!
Данные приборов обнадеживали. Чтобы сэкономить в баллонах сжатый воздух, я решил снять шлем. Зоран с тревогой в глазах наблюдал за процессом.
‒ Ты серьёзно рискуешь, Ален…
Я сделал первый глубокий вдох, и блаженно зажмурился, подставив лицо лучам белого солнца.
‒ Снимай шлем, Зоран. Этот воздух чище, чем на нашем корабле.