Там, где цветет полынь - стр. 68
Первый же попавшийся на ее пути прохожий пристально посмотрел ей в лицо, почти не моргая, цепко и напряженно. Нужно было самой отвести взгляд, уткнуться в заляпанные грязью ботинки и пройти мимо. Но Уля этого не сделала. Что-то все же успело измениться в ней, пока она сидела на скамейке рядом с Рэмом – слепая, не слышащая ничего, кроме шепота. Полынь все еще пугала ее, пугала до смерти, но мысль о бесполезности борьбы прочно осела в сознании. Потому Ульяна решительно ответила на взгляд незнакомого мужчины и, пока он не скрылся за поворотом, смотрела на него с явственным вызовом.
Полынь не пришла. То, чего так отчаянно боялась Уля, не свершилось. Воздух пах сыростью и осенней улицей. Никакой потусторонней горечи. Ничего такого.
Но вместо облегчения Уля почувствовала досаду. Как ей играть по правилам Гуса, если полынь решила спрятаться? Что делать, если она не покажется даже слабым отголоском весь этот месяц? Как тогда отыскать в шумящей бескрайней Москве три вещицы, что сойдут за подарочки для Гуса?
Вопросы захлестывали Ульяну подобно штормовым волнам, пока она шла, не разбирая дороги. Ноги сами привели ее к станции, повторяя изученный до последней выбоины маршрут. Не думая, зачем это делает, Уля купила билет до конечной, прошла на перрон и, сев в электричку, прижалась лбом к запотевшему стеклу. Люди проходили мимо, усаживались на твердые сиденья, перебрасывались фразами, читали книги, дремали, уронив голову на грудь. И в каждом Ульяна пыталась различить полынь. Но той не было, будто и не бывало никогда прежде. Уля ловила чужие взгляды, а после прикрывала глаза и силилась услышать зов полыни, почуять горький запах, поддаться ему, как учил Рэм. Не выходило. Мир вдруг стал совершенно обычным. Плотным, реальным, вещным.
Еще вчера Ульяна могла только мечтать о таком. Она ввязалась в игру, чтобы реальность перестала походить на бред сошедшего с ума наркомана. Кто же знал, что желание сбудется так быстро и так некстати?
Когда электричка, шипя и покачиваясь, добралась до вокзала, Уля уже стояла в тамбуре. Тревога медленно, но неотвратимо перерастала в предчувствие большой беды. Мимо лились потоки людей. Каждый нес в себе страх смерти, теперь Ульяна знала это наверняка. Знала, но не чуяла.
Подхваченная толпой, она покорно спустилась вниз по скользким ступеням перехода, встретилась глазами с равнодушной отекшей теткой, которая куталась в фирменный бушлат и проверяла билеты на выходе. Та скользнула по Уле взглядом и пропустила. Терминал опять не работал, пассажиры толпились, переругиваясь. Все они чего-то боялись, не могли не бояться. Но полынью не пах никто.