Там, где цветет полынь - стр. 3
Уля выскользнула из объятий душа, завернулась в пушистое полотенце и коснулась мокрым пальцем экрана телефона. Вилка сообщение еще не прочитала. Но спортсмен был в сети. Задумавшись, Ульяна протерла запотевшее зеркало ладонью и посмотрела на свое отражение. Поправила мокрую прядь, чуть натянула веко, улыбнулась сама себе, проверяя, чистые ли зубы. И пока тело само выполняло привычные действия, в Ульяне зрело решение.
«Спасибо. В комнате солнечно, только когда нет сессии. Во время нее – мрак и тлен», – напечатала она, замерла на секунду и отправила комментарий. Дело было сделано. Шумно выдохнув, Уля бросила на себя последний взгляд: ошалелые от смелости глаза восторженно блестели. Она натянула футболку и вышла за дверь.
– Садись завтракать, – бросила ей мама, мимоходом целуя в щеку. – Вечером приедут Савичи, а мне еще готовить и убираться.
– Я помогу. – Ульяна открыла стаканчик йогурта и всыпала туда пригоршню хлопьев.
– Нет, лучше выгуляй Никитку, он тут скачет и мешается. – Мама присела на стул и неодобрительно покачала головой. – Опять это сено ешь.
– Это не сено, ма… – Уля сморщила нос, поднимая тяжелый чайник. – Это мюсли.
– Да знаю я. Дай сюда, еще обожжешься.
Стройная, выглядевшая куда моложе, чем была на самом деле, мама никогда не набирала лишний вес. Даже беременная сыном, она оставалась тоненькой, хрупкой, юной. Склонная к полноте Уля смотрела на нее с досадой и завистью.
– Почему я не в тебя? – спрашивала она, а мама только отмахивалась. «И в кого тогда?» – беззвучно продолжала Ульяна, уверенная, что вопрос точно останется без ответа.
Про отца они никогда не разговаривали. Уля не знала, кто он и куда делся. Не видела его фото, даже имени не слышала ни разу – отчество Степановна было дано ей в память о деде. Но мысли нет-нет да возвращались к теме блудного папаши. Пару раз Ульяна пыталась задавать прямые вопросы, но мама юлила, а после откровенно злилась. Потому желание поднимать больную тему иссякло само собой. Нет и нет. Значит, далекому биологическому родителю она просто не нужна. А навязываться глупо.
Как-то же прожили они с мамой вдвоем целых десять лет, пусть не так уютно и спокойно, как после появления Алексея. От тех времен Уле остались смутные воспоминания о холодных съемных квартирах и растянутых колготках с рваными носками, которые мама штопала по вечерам, а утром швы больно натирали пальцы.
– Ты меня слушаешь? – Мама наклонилась совсем близко и провела ладонью по ее лбу. – Эй, есть кто?
Сегодня она была в хорошем настроении. Уля чутко различала это по спокойному взгляду и отсутствию морщинки между бровями. По тому, как мама не раздражалась на старшую дочь. А таких дней становилось все меньше. Уля скорчила рожицу, подставляя щеку для еще одного поцелуя.