Талтос - стр. 84
«Пещера. Надо идти дальше. Идти вверх и войти в нее. Повернись к барабанам спиной. Что тебе до них? Если бы они знали, что ты здесь, разве они стали бы играть истинную песню, привлекая твое внимание? Да и знают ли они до сих пор те песни?»
Эш двинулся дальше, обошел камень, обеими ладонями ощущая его холодную поверхность. В двадцати футах или чуть дальше впереди находился вход в пещеру, совсем заросший, скрытый от любого постороннего взгляда. Но Эш знал о хаотичном нагромождении камней над входом. И пошел выше, осторожно обходя его шаг за шагом. Здесь ветер буквально свистел между соснами. Эш отодвинул в сторону ветки, при этом те, что помельче, оцарапали его руки и лицо. Ему было плевать на это. Он шагнул в собственно черноту. И сразу ослабел, тяжело дыша, прислонившись к стене и снова плотно закрыв глаза.
Ни звука не доносилось до него из глубины. Только ветер пел, как и прежде, милосердно заглушая далекий грохот барабанов, если, конечно, этот ужасный, безобразный шум продолжался.
– Я здесь, – прошептал Эш.
И тишина отступила от него, съежившись, наверное, где-то в самой глубине пещеры. Но ответа не было. Осмелится ли он произнести ее имя?..
Эш робко сделал шаг вперед, потом еще один. Он продвигался все дальше, касаясь обеими руками близких стен, волосы задевали камни над головой, пока проход наконец не расширился и эхо шагов не подсказало Эшу, что потолок над ним поднялся на новую высоту. Но он ничего не мог видеть.
На мгновение его охватил страх. Может быть, сам того не замечая, он даже шел с закрытыми глазами. Может быть, он просто позволял рукам и ушам вести его. Он открыл глаза и пытался найти хоть какой-нибудь свет, но увидел только черноту. Он мог даже упасть – так ему было страшно. Некое внутреннее чувство говорило Эшу, что он здесь не один. Но он запретил себе бежать, отказался ринуться наружу, как какая-нибудь перепуганная птица, униженно, может быть даже поранившись в поспешном бегстве…
Он держался стойко. Во тьме ничто не менялось. Тихие звуки его дыхания как будто улетали куда-то в вечность.
– Я здесь, – прошептал Эш. – Я снова пришел. – Слова уплыли от него в никуда. – Прошу, еще раз, ради милосердия…
Ответом ему была тишина.
Несмотря на холод, Эш чувствовал пот на спине под рубашкой, вокруг талии, под кожаным ремнем, что поддерживал его шерстяные брюки. Он ощущал влагу на своем лбу как нечто жирное и грязное.
– Зачем я пришел? – вопросительно произнес Эш, и на этот раз его голос прозвучал слабо и отстраненно. Потом он заговорил так громко, как смог: – В надежде, что ты можешь снова взять мою руку, здесь, как ты это делала прежде, и дать мне утешение.