Талая вода - стр. 3
Юля собиралась домой в деревню Бакино Владимирской области, там ее ждут мама и бабушка Зина. Но тогда ей не понадобится новый наряд. Они просто посидят перед телевизором, за накрытым столом, послушают обращение президента, посмотрят все те же фильмы. Хотя и президента-то нет. Этот новый исполняющий обязанности кажется вполне симпатичным. Но кто знает? Прошлый тоже внушал доверие, а в результате – так и непонятно, куда идет большая страна, Птица-тройка застыла в нерешительности в ожидании эры Миллениума.
А что если Сашка права, вдруг Юля проведет целую жизнь в деревне, встретив Миллениум в доме матери? Нет, это простые суеверия! Кто угодно, только не она!
Юля работала экспертом по предметам искусства в Новом Аукционном доме. Изо дня в день она встречалась с людьми, готовыми выложить миллионы за очередной шедевр Кандинского или Малевича. Она привыкла проживать жизнь клиентов вместе с ними и старалась соответствовать, не так, как Эллочка Щукина, а просто держаться спокойно и с достоинством в присутствии новых богачей. Они уже не носили малиновых пиджаков, как пять лет назад, вкладывали деньги не в золотые цепи и машины, а в недвижимость и антиквариат, но по сути еще мало изменились с тех пор, когда волна Перестройки подняла их на свой белоснежный гребень. Лучшие из этих экономических серферов сумели устоять на ногах и продолжали свой путь по взволнованной поверхности девяностых, стремительно приближаясь к Миллениуму.
– Аукцион – идеальное место работы для незамужней женщины, – повторяла Зоя Петровна, пожилая сотрудница бухгалтерии, – А ты – единственная незамужняя среди нас, тебе должно повезти! Ты привлекательная девушка и большая умница, главное не зевай! Как завидишь удачу – сразу же хватай за жабры!
Зое Петровне стукнуло семьдесят, сорок из которых она проработала в научно-исследовательском институте ядерной физики в Дубне, дослужившись до начальника планового отдела. Но с развалом Союза институт расформировали, и, оставшись без работы, Зоя Петровна пару лет бодро «челночила» – привозила вещи из Турции и продавала на московских рынках, – благо жизнелюбия и энергии ей было не занимать, – а потом устроилась в Новый аукционный дом, разумеется, по знакомству. Борис Стебко – совладелец и директор НАДа, был ее двоюродным племянником. Всегда аккуратно причесанная и одетая с иголочки, Зоя Петровна приходила в офис раньше всех, брала на охране ключи, делая это несколько высокомерно, словно осуждая непунктуальность других сотрудников, вздыхала, открывала двери и отправлялась ставить чайник. Утреннее чаепитие было главным обрядом, вынесенным ею из работы в НИИ.