Такова Жизнь - стр. 2
Даниэлю вдруг вспомнился мальчишка из прибрежного поселка под названием Залив Черепах, – их предпоследней якорной стоянки. Имени он его не знал, но лицо мальчишки, его манера разговаривать и вечно измазанные в сахарной пудре губы напомнили ему племянников из Аргентины, поэтому про себя он именовал его Братиком. Мальчишка буквально приклеился к парочке русских туристов с парусной яхты, тоже стоящие на якоре в бухте. Каждый день он ждал их на пирсе. Он требовательно смотрел на них огромными черными глазищами, говоря: «Ведь вы возьмете меня с собой, да? Возьмете?» Женщина, наконец, поняла, что он напрашивается с ними в плаванье. Она ласково трепала его по голове, показывая ему на телефоне фотографии и фильмы про китов и дельфинов, снятые с борта лодки. Братик не сдавался и попятам следовал за ними по улицам поселка, готовый идти хоть на край света, но только по океану. Женщина, с трудом подбирая испанские слова, говорила: «Однажды ты обязательно отправишься под парусами. Но сейчас у тебя есть папа и мама, и школа…» Та русская парочка простояла в бухте пару дней, пополняя провизию, и им пора было отправляться в путь. Даниэль видел, как на прощание женщина обняла Братика, а он на секунду прижался к ней, измазав её плечо сахарной пудрой.
…Капитан ушёл с их паспортами искать начальника порта, а экипажу было разрешено провести три часа на берегу. Энсенада – пограничный город-порт, и здесь надо было закрывать мексиканскую визу, чтобы вернуться в Америку. В ожидании разрешения на выезд всё отправились в бар-ресторан «Papas and Beer», – популярное среди туристов место с американской едой и специфическими развлечениями. Постояв у памятника, Даниэль тоже двинулся в сторону бара. К бару вела улица, сплошь застроенная сувенирными магазинами и заставленная лотками. Только что прибыл круизный теплоход, и, казалось бы, вся Энсенада высыпала на улицу, чтобы поторговать браслетами, одеялами, раскрашенными ракушками, четками и деревянными черепахами. Его долго преследовал низенький полный старик в сомбреро. «У меня есть всё! – серьезно заявил он, хватая Даниэля за рукав. – Я не знаю, что тебе надо, но у меня есть всё!» Его явно принимали за американского туриста с круизного корабля. Даниэль, было, забрел на соседнюю улицу, но быстро оттуда ушел: всюду виднелись проститутки, останавливающие машины, и к нему пару раз обратились здорового вида сутенеры, приглашая зайти в дом. От рекламы виагры пестрело в глазах. Даниэль не очень любил Америку, но сейчас он хотел только одного: поскорее пересечь границу и оказаться в знакомом и понятном Лос-Анджелесе, со своими родителями, вдали от вызывающей бедности и плохого асфальта.