Такого, как Лёнька! - стр. 18
- Саша… Майский… - пробормотала я растерянно. – Погоди. То есть, этот странный тип пришёл сюда с твоей гитарой, которая была у нас в квартире…
- Наверно, Егор, сволочь, сдал нашу квартиру вместе с нашими шмотками этому типу! Вот почему на нём была моя рубашка, и вот почему он передал Ире мою гитару!
Что-то начинало сходиться и проясняться, но всё же не давало мне ответа на главный вопрос: зачем этот маньяк полез ко мне с поцелуем. Он жил в нашей квартире, мог перебирать наши вещи… мои вещи… нижнее бельё, платья, косметику…
- Лёнь, как думаешь, человек может влюбиться… ну, или не влюбиться, а испытывать влечение к другому только из-за его запаха? – поинтересовалась я.
Друг воззрился на меня, как на ненормальную, но, подумав, ответил:
- Если человек псих, то да. Или если эти запахи – что-то типа феромонов или афродизиаков.
Нет-нет, ничем подобным мои вещи пахнуть не могли… Если только Лёнька ничего не пытался подстроить в попытке завоевать меня.
- Скажи-ка, Лёнька, а ты никаких подобных средств относительно меня не применял? – прищурившись, спросила я.
Сыроежкин отобрал у меня письмо и понюхал его, пытаясь хоть немного понять логику в последовательности моих вопросов. Но бумага ничем не пахла, и тогда парень ответил вопросом на вопрос:
- А что? Я начал тебе резко нравиться?
- И не мечтай! – отмахнулась я. – Хочу понять, мог ли этот Саша, копошась в моих вещах… захотеть меня?
Услышав это, Сыроежкин заржал, что было ему не свойственно, поскольку он предпочитал интеллигентный негромкий смех. Но сейчас заржал, иначе и не скажешь. Я хмуро наблюдала за ним: мне лично вообще не до смеха! За мной, может, маньяк по пятам следует! Фетишист проклятый, который так долго рылся в моих вещах, что теперь испытывает ко мне нездоровое влечение!
- Ты, Дарин, конечно, привлекательна чертовски, но чтоб так, на расстоянии соблазнять парней – это даже тебе не по силам! – смеясь, потешался надо мной Лёнька.
Я швырнула в него подушкой, и он легко поймал её, продолжая ухохатываться.
- Он поцеловал меня! – призналась, наконец, я, чтобы мой друг понял-таки всю глубину проблемы.
Сработало.
Лёнька заткнулся и уставился на меня во все глаза, глупо хлопая ресницами.
- Да. – Повторила я. – Он меня поцеловал. Парень, которого я впервые видела, припёрся ко мне в палату и поцеловал. Беее…. – я передёрнула плечами, вспоминая тот поцелуй. – И единственное объяснение этому: он меня хочет, потому что рылся в моих вещах и нанюхался моего запаха!
Посерьёзневший Сыроежкин снова залился смехом, так что пришлось податься к нему и, схватив подушку, залепить ею ему оплеуху, чтобы пришёл в себя и начал думать.