Такое запутанное дело. Когда конец близок - стр. 61
Картины Рембрандта восхитили Тремейна несравненным мастерством. Особенно глубокое впечатление на него произвело искусное использование темных тонов для создания глубокой тени и концентрации света в важнейшей точке композиции.
В дальнем конце одного из залов скромно притаился шедевр Рубенса «Портрет доктора». Не жалея времени, Тремейн во всех подробностях рассмотрел мудрого старика: обратил внимание на блеск глаз, на пышное жабо, оттенявшее лицо безупречной белизной, на высокий лоб – свидетельство обширного просвещенного ума и проницательности. Не спеша двинулся дальше, не пропустив полного жизни пурпурного великолепия картины «Агония в Гефсиманском саду» кисти великого Эль Греко, и направился в центр зала, где торжественно расположилось величественное произведение сэра Антониса Ван Дейка – портрет Карла Первого. Изучая образ облаченного в тяжелые доспехи, торжественно восседающего на мощном коне всадника, Тремейн задумался о постигшем монарха кровавом конце. Однако блестящий портрет ни единой чертой не предвещал грядущей катастрофы, и тень зловещего эшафота еще не нависла над гордой головой.
Мордекай Тремейн отступил на несколько шагов, чтобы оглядеть общий план, и в этот момент увидел миссис Картхэллоу.
Хелен сидела на одной из деревянных скамеек в центре зала. И сидела не одна. Тремейн прищурился, вгляделся и узнал цыгана, многозначительно смотревшего на нее на балу. Даже если бы его сентиментальная душа не спешила с романтическими выводами, все равно у него не возникло бы сомнений, что эти двое влюблены друг в друга. Пылкое чувство читалось в выражении лиц, сквозило в глазах, заставив забыть и о картинах, и о ходивших вокруг людях.
Хелен Картхэллоу была в сером костюме и белой блузке, с женственным воротом. На темных волосах особенно эффектно смотрелась серая меховая шляпка. В эту минуту ее одухотворенная красота обладала особой силой и привлекательностью. Казалось, молодая дама опустила защитный барьер, обычно отделявший ее от окружающего мира. Не составляло труда догадаться, что оказать подобное магическое воздействие способна только близость любимого человека.
Мордекай Тремейн не смог подавить горького разочарования. Его представление о святости брака отличалось старомодностью. Журнал «Романтические истории» далеко не всегда предлагал вниманию читателя безмятежное развитие сюжетов, но в то же время убежденно и недвусмысленно осуждал любовные треугольники. Таким образом, вера в нерушимость брачной клятвы служила краеугольным камнем мировоззрения почтенного джентльмена.