Таких не убивают - стр. 10
– Наверное, – согласится Сергей. – Мужчине нужен кто-то, кого он мог бы опекать, о ком он мог бы заботиться. Нина никогда не давала мне такой возможности. Это невозможно. Для нее есть лишь одна жизненная роль: она – наседка, заботница, все остальные – цыплята, которых надо воспитывать. И ушла она от меня не потому, что нашей семье что-то грозило. К тому времени мой роман с Лизой Корф сходил на нет; роману уже было несколько лет. Это много. И я уже знал, что не женюсь на Лизавете. И Лиза знала об этом и не искала этого брака. У нее своя гордость… Нина ушла, потому что я слишком долго ее не слушался. Это было наказание. Я должен был покаяться, но не покаялся.
Лидочка порезала хлеб. Колбаса скворчала на сковороде. Лидочка знала, была уверена в том, что Нина оставила Сергея потому, что дождалась своего часа – на ее горизонте появился человек, крупный врач, доктор наук, который увлекся ею. И тогда Нина решилась на то, чтобы избавиться от Сергея, младшего научного, подрабатывающего статьями в «Знании – силе» или брошюрами. Но доктор медицины сорвался с крючка… На этом Лидочка прервала течение своих мыслей, ибо немое злословие ничем не лучше высказанного.
– Ты о чем задумалась? – спросил Сергей.
– О том, как быстро бежит время, – солгала Лидочка. – У Лизаветы дочь студентка? Вы с Лизой встречаетесь?
– Не в том смысле, как ты понимаешь…
– А я ни в каком особом смысле не понимаю, – отмахнулась Лидочка. – Просто спросила.
– Даша уже совсем взрослая, – сказал Сергей.
– Когда мы виделись, она была еще девочкой.
– Ты ее не узнаешь. Ей через неделю двадцать два года. Очень похожа на Лизавету.
– Что она кончает?
– Полиграфический. Будет художником книги. Как ты. Ты ей поможешь на первых порах?
– Ну, я не профессионал… – сказала Лидочка.
– Ты никогда не любила Лизавету…
– Ну вот, оказывается, я не любила Нину, не любила Лизу. Может, потому что была влюблена в тебя?
Сергей не сразу сообразил, потом неуверенно засмеялся. И спросил:
– А если серьезно?
– Нет, ты не герой моего романа. Возьми поднос и иди на террасу.
Уже начало темнеть. Сборщицы смородины возвратились из сада, жужжали комары, вокруг уютного желтого абажура крутились тяжелые бражники и мотыльки.
Итуся разливала чай. Пуфик путался под ногами. Вересков незаметно поглядывал на часы. За террасой зашуршали кусты. Сергей вздрогнул и посмотрел в ту сторону. Лидочке подумалось, что он тоже вспомнил о неприятном толстяке.
Некоторое время за столом шел общий разговор. Потом кто-то вспомнил, что через сорок минут отходит электричка, пушкинская, не переполненная.