Такие сложные простые истины - стр. 59
– Не хотелось мне…
Олег помог одеть деда потеплее, вынес его из дома и усадил в лёгкое передвижное кресло. Пока я, как курица над цыплёнком, хлопотала над Леонидом Аристарховичем, чтобы ему было удобно, борзая через открытую входную дверь выбралась за нами во двор. Снег почти весь растаял. После вчерашнего светопреставления погода улеглась, успокоилась, мирно вошла в обычную колею, и заходящее солнце красным диском висело над высоким забором. Всё клонилось к вечеру, было на удивление даже тепло.
– Елена Алексеевна, сходите в дом оденьтесь теплее, – Маша высунула голову из-за двери.
– Так тепло же, – запротестовала я. – и мы ненадолго, вечереет уже.
– Какое там тепло! – настаивала девушка. – Заболеете, хуже будет. Я вам сейчас что-нибудь вынесу…
– Маша у меня нет ничего, я в манто сюда приехала…
Но кричать было некому, голова в белом чепце мгновенно исчезла за дверью. Через минуту Олег бежал ко мне с курткой.
– Чьё это? – поинтересовалась я.
– Моя куртка. Надевайте! Не бойтесь, она тёплая. Сегодня ветерок играет…
Дед сидел молча и осматривал пустой двор. Дорожки все были очищены от снега, только на газоне ещё оставались белые следы. Митюша носилась по двору как угорелая за невидимым зайцем. Её шерсть развивалась по ветру, длинные ноги спутывались в один клубок и тут же, словно ножки циркуля, раскидывались в противоположные стороны. Голова и шея составляли одну линию, строго параллельную земле. Не собака, а загляденье! Вдруг борзая резко остановилась и притрусила к нам, уткнулась мордой в мои холодные руки и заскулила.
– Ты что, Митюшенька, – я стала нежно поглаживать по ушам, по загривку, – гуляй сегодня здесь. Мы с Леонидом Аристарховичем на улицу не пойдём, темнеет уже. А завтра до обеда выведу тебя на простор, хорошо, Митюш?
Борзая зычно тявкнула и снова понеслась по кругу вдоль забора.
– А ведь она вас поняла, Елена Алексеевна, – сообщил мне дед. – По-своему, конечно, но поняла. А главное, доверилась вам сразу, удивительно ведь, правда? Я бы тоже лет так двадцать назад беспрекословно вам доверился бы.
– Вы меня просто в краску вгоняете, Леонид Аристархович! Вам не стыдно?
– Честно? Нет! Я ведь уже старый, как говорится, песок сыплется… Я же ведь шучу, и вы должны понимать.
– Вы так со всеми патронажными сёстрами шутите?
– Ни с кем! Клянусь! Если бы вы их только видели. Ни малейшего поползновения в душе, а вот к вам почему-то другое отношение, почему?
– Не знаю…
Я врала, и было очень неловко. Следовало переменить тему. Руки мои озябли, и я сунула их в теплые глубокие карманы куртки. В левом звякнули ключи и какая-то мелочь. Я не стала их даже доставать, чтобы проверить свою догадку. А вот в правом нащупала гладкие свернутые листики. Во дворе мы с дедом были одни. Прогуливаясь вдоль дома по дорожкам, отъехали за угол, так что Олег меня никак не мог увидеть из окна. Я достала листки. Их оказалось два. На одном был быстрым размашистым почерком составлен список моих вещей. Это понятно. Вчера Олег эти вещи для меня и купил. А на другом листке был по пунктам изложен перечень поручений, которые, видимо, хозяин оставил охраннику на время своего отсутствия. Я стала быстро читать список. Дойдя до третьего пункта, ноги мои подкосились. Между первым пунктом – починить камеру наблюдения на охранном пункте – и вторым – забрать костюмы из прачечной, четко говорилось: « Позвонить в агентство «Нежные руки» и получить рекомендацию на патронажную сестру Левицкую Елену Алексеевну, 1978 года рождения». Это была я! Я! Откуда он мог узнать мою фамилию и год рождения? Мне сделалось дурно, перед глазами всё поплыло. И тут я услышала рядом голос деда. Он меня звал и уже несколько раз.