Такие разные. Чувствуя тебя - стр. 31
– Это? – Его язык легко проходит по моей мочке, и я вздрагиваю. – Или это? – Его ладонь накрывает мою грудь, а большой палец ласкает сосок сквозь ткань топа.
– Все, – с трудом выталкиваю из себя, прикрываю глаза и погружаюсь в даримое им удовольствие. – Мне все нравится, то, что ты… делаешь. – Мой голос сбивается, когда палец сильней надавливает на сосок.
Неожиданно он снимает меня со стойки, и, развернув лицом к зеркалу, ставит спиной к себе. Наши взгляды встречаются в отражении, и я тону в пылающем огне его глаз.
Он убирает волосы с моего правого плеча и слегка наклоняет мою шею, целуя и покусывая ее. Его язык порхает по моей коже, в то время как руки пробираются под топ и ласкают кожу живота; пробегают по ребрам и накрывают груди.
Из моего горла вырываются стоны, и я понимаю, что окончательно теряю контроль, как над разумом, так и над телом. Мои ноги дрожат, и чтобы удержаться на месте, я упираюсь руками в гранитную стойку.
– Ты знаешь, какая ты красивая, – голосом, полным искушения, шепчет Тайлер. – И сексуальная. И желанная. Знаешь, как сильно я хочу тебя. Сейчас. И всегда.
Мои веки с трудом приподнимаются, и сквозь пелену, застилающую глаза, я смотрю на него. Темноволосая голова склонилась ко мне, губы на моей коже, а насыщенной зелени глаза наблюдают, как я отвечаю на его ласки.
Могу ли я любить этого мужчину сильнее? Могу ли хотеть его еще больше, чем сейчас и каждый раз? Сомневаюсь, потому что большего мое сердце не выдержит.
Большего просто нет.
Его рука опускается ниже, расстегивает пуговицу, потом молнию на моих джинсах. Следует дальше, и, зная, что произойдет в следующий момент, я задерживаю дыхание. Я более чем готова, когда его рука проникает в мои трусики, и начинает свою мучительную, сладостную ласку, в которой я теряю себя без остатка.
Заряды поглощающего удовольствия сотрясают мое тело, когда губы Тайлера шепчут наполненные страстью и любовью слова, звучащие для меня музыкой.
– Да ничего подобного, попкорн с солью по всем пунктам проигрывает попкорну с карамелью, – самодовольным тоном изрекает Нора, когда я следующим утром выхожу из спальни. Очевидно, их спор так увлекателен, что они едва замечают меня, коротко приветствуя, и возобновляют дебаты.
– Просто смирись, Стоун. – Нора машет в воздухе вилкой с нанизанным кусочком блинчика. – Если бы соленый попкорн и карамельный сразились на ринге, мой сладенький надрал бы задницу твоему. – Она щелкает пальцами для наглядности.
Тайлер выразительно фыркает. Кажется, слова Норы его не убедили.
– Соленый попкорн – это классика, а карамель и все прочие добавки – просто форма извращения. Веяние пройдет, а классика, – Тайлер с видом победителя откидывается на спинку стула, – остается навсегда.