Такая, как ты - стр. 37
Вера вскочила с места.
— А потом наведите порядок в его спальне и в моей тоже, — уходя бросила Анна Сергеевна.
И весь выходной Вере пришлось провести в делах. Спорить с хозяйкой было бесполезно: можно было лишиться хорошего места. А тогда, четыре года назад, именно работа у Покровских стала для Веры спасением, как и для ее матери, на содержание которой в клинике, где Мария Борисова находилась под постоянным врачебным надзором, требовалось немало средств.
Домой на Бауманскую Вера приехала уже затемно. Квартира встретила ее стылым воздухом и затхлостью давно непроветриваемого помещения. Вера тут же бросилась к окну в большой комнате и распахнула его настежь. Потом она сняла свою рабочую униформу и отравилась в душ. Анна Сергеевна не позволяла прислуге ходить по дому в обычной одежде, даже если они, в свой выходной, просто шли на выход. Также не терпела распущенных волос или косметики. Форма у всех была одинаковая: простое темно-серое платье чуть ниже колен с передником, зимой — точно такое же платье, но с длинным рукавом. Часто женщины, работавшие у Покровских, шушукались, смеялись над хозяйкой: та, мол, знает, что муж ее охоч до женщин, вот и боится, что Покровский позарится на прелести какой-нибудь горничной. Оттого и требовала, чтобы все они одевались в невзрачную униформу, делали одинаковые, не красившие их прически, и не дай бог кому-нибудь подкрасить губы! Наташу, работавшую в особняке в начале лета, уволили именно за это: Анна Сергеевна заметила, что девушка накрасила ресницы. Хозяйка была деспотична.
— Зато платит хорошо! — философски замечала Оксана, прослужившая у Покровских дольше всех остальных домработниц. Вера с ней соглашалась.
Девушки, покидая работу перед выходным, приноровились переодеваться в домике охраны, который находился сразу же за воротами особняка. Молодые охранники, напоминавшие амбалов из лихих девяностых, над ними посмеивались, но в домик пускали, вежливо выходя на улицу, чтобы девушка могла спокойно снять свою униформу и переодеться в повседневное. Вера иногда тоже так делала, но чаще, вот как сегодня, просто снимала передник и ехала домой прямо в рабочем платье.
Приняв душ, Вера набрала номер лечащего врача матери.
— Семен Вадимович? Это Вера. Как дела у мамы?
— Без изменений, Верочка. Ты же знаешь, что если бы что-то поменялось в ее состоянии, я бы тут же дал тебе знать.
— Да-да, конечно. Я приеду завтра, — предупредила она.
— В любое время, Верочка. Охрана тебя знает, девочки тоже, так что ждем.
Клиника, где содержалась мама Веры, хоть и была частной, но в ней придерживались строгих правил приема, чтобы не нарушать график, к которому привыкли больные, ведь это могло взволновать их, нарушить заведенный порядок, отчего они становились нервными, чрезмерно возбужденными.