Так обожает ужасное чудовище… - стр. 10

– Указом Жреца я имею право сказать, что к тебе запрещено прикасаться и за любое неподобающее отношение к тебе, человек получит наказание от короля.

– Я не думаю, что это поможет. Люди любят нарушать правила. Чем их больше, тем больше нарушений. И, думаю, с какими-то девицами я как-нибудь справлюсь сама.

– Не боишься их?

– Боюсь. Они выше по статусу, влиятельнее и даже физически сильнее. Тем более, меня, судя по всему, отправят в особняк их рода. Значит, даже территория будет их. Но, знаете, больше я боюсь того, что не смогу с ними справиться. Мне кажется, что я в таком случае в итоге вообще ничего не смогу, – последние слова произнесла особенно тихо. Для меня они являлись чем-то сродни откровения и мне было неловко делиться ими. – А они еще часть рода, которые унижали мою семью. Разве я имею право опускать перед ними руки?

– Будет не слишком сопливо, если я скажу, что горжусь тобой?

– Спасибо, – произнесла еще более тихо.

– Тебе не за что меня благодарить.

– Вы единственный, кто пришел навестить меня.

– Не принимай это на свой счет. Я просто хочу познакомиться с тем, кто нападал на тебя. Так получилось, что он меня бесит даже больше, чем ты.

Я фыркнула и умостилась на бок. Сонно закрыла глаза и сильнее укуталась в одеяло, пытаясь согреться. Слишком долго мы молчали, но возникшая тишина не казалась инородной.

Я даже начала засыпать, но мне стало неловко от того, что Жрец все это время сидел на краю кровати. Ни кресел, ни диванов у меня в палате не было. И я очень сомневалась, что ему удобно в таком положении находиться часами.

– Вы можете лечь, – я отодвинулась на другую часть кровати, значительно освобождая место. – Вам же неудобно часами вот так сидеть.

– Любишь унижаться? – в его голосе скользнула новая волна раздражения. На этот раз еще более сильного.

– Нет, – я поджала губы. – С чего вы это спрашиваете?

– Я парень, мокрица. Ты девушка. Если я даже просто лягу рядом с тобой на кровать, это будет твоим унижением. Опороченной честью.

– Вы мне под блузку залезли в парке.

– Есть ты, а есть одна больная на голову девка, к телу которой я и прикоснулся. С тобой я этого делать не буду. Угомонись, мокрица.

– Да мне в жизни не нужно, чтобы вы прикасались ко мне, – в моем голосе вспыхнула злость. За несколько секунд я успела уже сто раз пожалеть о своем предложении. – И сейчас мне просто стало вас жаль, из-за чего я предложила вам лечь на другом краю кровати.

– Держи свою жалость при себе.

– И, ого, если убрать ваше вечное сквернословие, то сейчас даже можно посчитать, что вы действуете по этикету дворян, – предыдущие его слова я пропустила мимо ушей.