Так начиналась легенда. Лучшие киносценарии - стр. 27
– Ма-ло!..
– Даешь сто машин!..
– То есть как это – мало? – растерянно произнес Зворыкин. – Нам сверху план спускают.
– А мы встречный двинем! – опять крикнул Сухарик.
И толпа дружно поддержала:
– Даешь встречный!..
– Ну надо же, как зазнались! – сказал Зворыкин улыбающемуся Махарадзе.
Из-за корпуса какого-то грузовика нежно и гордо глядели на него глаза Сани, нарушившей мужнин запрет…
…Парит в небе на недвижных крыльях каюк. Он кажется подвешенным на незримой нити. Ушастый еж выбежал на спекшийся блин такыра, замер, будто к чему-то прислушиваясь, и юркнул прочь. Краем гигантского, покрытого белой солью озера тянется караван машин.
Колесо автомашины прокладывает след по хрупкому соляному покрову, а вдалеке, плавно покачиваясь, тянется цепочка верблюдов.
Палящая жара, всепроникающая песчаная пыль, жажда наложили отпечаток на участников пробега смуглых курчавых итальянцев, французов в беретах, англичан в тропических шлемах, рослых американцев в широкополых стетсонах, русских в картузах и косоворотках… Лица обгорели и подсушились. На ключицах – следы ожогов, носы заклеены бумажкой, волосы выгорели, побурели. Но все это не способно омрачить настроение участников пробега В машинах поют песни, играют на гитарах, баянах, губных гармошках.
Тянется, растворяясь у горизонта, караван машин…
Вот машины остановились у сухого колодца. Нестерпимо палит солнце.
Зворыкин объясняется с двумя толмачами-проводниками. Один из проводников ухватил горсть песку и ссыпал его в ладони, старается уловить направление ветра. Получив ответ, Зворыкин достал ракетницу и дал сигнал к движению в нужном направлении.
…И снова идут машины. Сбоку от колонны притормозила машина Зворыкина. Он достал бинокль, оглядел местность.
В бинокль видны два разрушенных саманных домика с края такыра, а перед ними – колодец. Зворыкин снова достал ракетницу и дал направление колонне.
Машины, взревев, круто развернулись в указанном направлении и, не нарушая строя, ринулись к долгожданному колодцу.
Машины останавливаются возле двух сломанных домиков, и люди, размахивая ведрами и фляжками, бегут к колодцу. Перед ними – мертвый, засыпанный песком водоем. На всех языках звучат возгласы разочарования, на русском – мат.
Зворыкин дает распоряжение: раздать водителям из НЗ по полфляги питьевой воды.
– Привет, – послышался в это время голос. Зворыкин обернулся.
Из низкой двери саманного домика вышел Кныш, одетый в белую, но сильно запачканную одежду.
– Кныш?.. Какими судьбами?..
– Вот видишь – встречаю вас цветами и поцелуями, – он устало улыбнулся, – трое суток не слезал с верблюда…