Таинственный Леонардо - стр. 19

Разглядев способности Леонардо к живописи, нотариус принялся задело всерьез. «Заметив это и приняв во внимание высокий полет этого дарования, – рассказывает Вазари, – сер Пьеро отобрал в один прекрасный день несколько его рисунков, отнес их Андреа Верроккьо, который был его большим другом, и настоятельно попросил его сказать, достигнет ли Леонардо, занявшись рисунком, каких-либо успехов»[34]. Несомненно, нотариуса интересовали не столько престиж и слава, сколько возможный доход, и он пустил в ход все свои связи, чтобы обеспечить сыну достойное будущее. Андреа дель Верроккьо был поражен, рассматривая листы с рисунками никому не известного самоучки, и сразу же принял его в свою мастерскую. Сер Пьеро обратился к нему только потому, что был с ним близко знаком, поскольку они оба оказывали услуги при дворе Медичи. Однако он не мог бы сделать лучшего выбора: в то время мастерская Андреа дель Верроккьо пользовалась наибольшей известностью во Флоренции. Именно здесь Леонардо смог применить свое врожденное мастерство рисовальщика и удовлетворить свое стремление к знаниям, которое до этого развивалось стихийным образом. Здесь он наконец получил в руки средства для совершенствования своей врожденной способности изображать мир.

Недаром одной из первых работ, выполненных им в мастерской Верроккьо, был пейзаж, с большим умением начертанный пером на листе, на котором да Винчи поставил дату 5 августа 1473 года, День святой Марии делла Неве (см. иллюстрацию 1 на вкладке). На первый взгляд кажется, что это упражнение, почти эскиз, набросанный, возможно, где-нибудь на природе, в то время как художник созерцал долину реки Арно с определенной точки. Кажется, что юноша вначале сделал беглый карандашный набросок, чтобы затем в мастерской вернуться к нему с пером в руках. Эксперты перессорились, пытаясь определить, с какого именно места был сделан этот набросок. На самом деле, возможно, на нем изображен реальный пейзаж, поскольку он очень отличается от пейзажей, которые художники в то время изображали на заднем плане своих полотен. Луга, горы, реки и городки заполняют там пространство позади фигур святых, Девы Марии и знатных дам, однако речь всегда идет о вымышленных видах, на которых можно в лучшем случае опознать плавность умбрийских холмов или прозрачность лагуны. Таковы задние планы на картинах Перуджино, сады кисти Мантеньи или морские пейзажи Карпаччо и Беллини. Однако это произведение Леонардо, как кажется, не было написано только для того, чтобы заполнить фон позади фигуры: художник изобразил панораму с такой полнотой, таким богатством деталей и так детально, что превратил ее в законченную самостоятельную работу. Можно с большой вероятностью утверждать, что здесь речь идет о первом пейзаже в истории искусства, который превратится в отдельный жанр лишь более века спустя.