Таинственный дом на улице Роз - стр. 1
1. Пролог
Здание мирового суда города N
- Ты зря решилась на этот шаг, Татьяна! Потому, что без меня тебе будет не видать спокойной жизни! – холодно произнёс высокий сероглазый шатен лет 35 на вид, элегантный костюм которого, как и английские часы Roger W. Smith, свидетельствовали о его более чем высоком достатке.
И именно по причине того, что Мирон Чернов являлся далеко небедным человеком, имеющим связи в высоких кругах нашего города, его совершенно не волновал факт того, что сказанные им слова услышали все те, кто сейчас находились в коридоре помимо нас. А людей, которые также как и мы пришли решать свои споры в судебном порядке, оказалось на удивление немало.
Они стояли в компании своих юристов и старательно делали вид, что не замечают происходящего у них перед носом (чему очень способствовала охрана, возвышающаяся за спиной буяна).
Я бы и сама с удовольствием последовала примеру нечаянных свидетелей неприятной сцены, да вот только не могла. Тот, кто сейчас выплёскивал на меня волны негатива, ещё каких-то полчаса назад был моим мужем, а адвокат, что помогал мне в столь непростом деле, как развод, и отлучившийся несколько минут назад по каким-то своим судебным делам, настоятельно просил его дождаться.
И вот я ждала, чем похоже решил воспользоваться человек, которого я боялась и ненавидела одновременно. Тот, на которого ещё три года назад смотрела глазами счастливой, влюбленной девушки (не подозревающей, какое на самом деле страшное чудовище повстречала на своём пути).
- У тебя не будет ни достойного положения в обществе, ни мужчины, а ты сама окажешься вынуждена влачить жалкое существование, работая на самой низкооплачиваемой работе и живя в какой-нибудь задрипанной общаге, - продолжил высказываться Мирон, гневно сверкая глазами. - Я лично об этом позабочусь! Тебе не следовало разводиться со мной, милая! Не следовало пытаться разрушить мою репутацию, и тогда твоя жизнь была бы совсем другой!
Я промолчала, помня наставления адвоката не вступать в диалог с бывшим мужем. Стояла с идеально прямой спиной, гордо вскинутым подбородком и, смотря в сторону, стискивала ручку своей сумочки с такой силой, что пальцы свело судорогой.
«Нужно ещё немного потерпеть, Таня!» - мысленно уговаривала я себя, молясь чтобы Станислав поскорее закончил свои дела в здании суда, и мы смогли уже, наконец, уехать.
Ещё нужно было до обеда успеть собрать свои вещи. Но не все, а только те, что смогу сама унести. Так, в стремлении поиздеваться, бросил мне в лицо Мирон, когда я, набравшись смелости, заявила тому в лицо, что решила уйти.
Признаться, не ожидала, что этот страшный человек, который привык жёстко управлять не только своим обширным строительным бизнесом, но и всей жизнью, так легко меня отпустит. Хотя, отпустит ли, если судить по тому, какую «райскую» жизнь сейчас обещает. Да, на бумаге я больше не буду Чернову женой, вот только это вовсе не означает, что он просто возьмёт и забудет о своей игрушке, которую целенаправленно и планомерно ломал все эти три года. Ломал, и почти уничтожил как личность.
Все мои прежние друзья от меня отвернулись после того, как этот мужчина открыл им глаза на мою «лживую» и «лицемерную» натуру. Для моих родителей он стал желанным сыном, которого у них никогда не было, в то время как я для них превратилась в неблагодарную и вечно всем недовольную дочь, не видящую своего счастья в лице столь замечательного супруга.
Чернов сделал всё, чтобы мне стало не к кому обратиться за помощью, однако даже в царстве непроглядной тьмы, порой, можно увидеть луч света.
Им стала для меня одна из новых младших работников частной клиники, куда, несдержанный на проявление агрессии мужчина, отвозил меня править «слабое» здоровье. Чужой, в сущности, человек, в то время как у моих отца и матери ни разу не вызвало подозрений частое попадание их ребенка в больницу.
Мирон, когда мы с ними встречались, якобы в шутку говорил, какая я неуклюжая и как часто падаю. И родители ему верили! А моя единственная попытка поговорить с самым близким человеком о том, что всё сказанное супругом совершенная неправда, что он частенько распускает руки и мои синяки - это его вина, закончилась скандалом и ответными обвинениями матери в наговоре.