Тагир. Ребенок от второй жены - стр. 11
– За что ты так со мной? Что плохого я сделала тебе?! – надрывается мой голос, когда я решаюсь заговорить и высказать ему всё, что наболело, покрылось язвами и наполнилось занозами.
Всхлипываю невольно, прикрываю рукой рот. Прикусываю ладонь, чтобы болью унять подступающие слезы.
Он молчит. Я не поднимаю глаз с его шеи, где бешено бьется жилка. В кабинете повисает напряженное молчание.
– Ты родилась, – спустя долгие минуты отвечает он зло.
– Ч-что? – обхватываю шею, сглатываю ком.
– Уходи, Ясмина. Уходи! От греха подальше… – падает в пустоту его агрессивная угроза.
– Ты не можешь меня уволить! – хриплю, по щекам текут слезы. – Это всё, что у нас есть. Ну почему… Почему ты появился снова… Не поступай так с нами! Мой отец умирает, Тагир. Моя работа хоть как-то держит нас на плаву...
– Если ты думаешь, что я причастен к твоему увольнению, то слишком преувеличиваешь свою значимость в моей жизни, – холодно осекает мою истерику.
– Но… – возражаю, стискиваю кулаки и решительно делаю шаг вперед.
Больше у меня не будет другой возможности встретиться с ним лицом к лицу, но он перебивает.
– А насчет ваших семейных проблем, Ясмина, – угрожающе понижает тон, лицо его смурнеет. – Твой отец знает. Стоит ему принять мое предложение, и больше у вас проблем не будет.
Его слова прибивают меня к месту. О чем он говорит? Какое предложение?...
– Не понимаю, – мой голос дрожит, горло перехватывает обручем рези.
– Ну да, я не удивлен, – фыркает презрительно. – Ты всегда ничего не понимаешь, не знаешь. Псевдоневинная овечка.
Его слова оглушают, к лицу приливает кровь от стыда. Непонятного, жалящего до глубины души.
– За что ты… Аслан не мог так поступить, Тагир. Вы ведь были друзьями, – беру себя в руки и прерывающимся от эмоций голосом пытаюсь вразумить его, поверить.
Вот только для чего? Разве это вернет прошлое? И ненависть моя никуда не денется. Но саднящее в груди чувство справедливости и обиды за брата не дает покоя, требует правды и возмездия.
– Мы не будем это обсуждать, – отрезает все мои порывы на корню, – Задача твоей семьи – переписать на меня земли.
– Земли? – непонимающе переспрашиваю.
– Реши этот вопрос, Булатова, – жесткий тон. – И тогда твой отец будет жить.
Его слова звучат двусмысленно, будто он не об операции говорит, а о том, что сам моего отца и… Убьет… Растерянно смотрю на него, но весь его вид говорит о нежелании дальше обсуждать эту тему. О чем он говорит, папа? Ты ведь даже сказать мне об этом не в силах. Да и посмею ли я потревожить тебя в тяжелом состоянии. Может, мама знает?...